Бучнев О.В. Застава Красная

[Бучнев Олег]

Вчера забрал из издательства тираж. Жаль, небольшой. Чуть позже выложу снимок, как выглядит книга. Ну а с содержанием многие знакомы, поскольку главы из неё я выкладывал в течение ряда лет. Хотя добавлены пара-тройка глав новых. В книгу также включены мои стихи (немногочисленные, увы))) на пограничную тематику и пара десятков снимков со срочной службы. Кстати, в ходе работы нашёл нескольких своих сослуживцев на Одноклассниках, которые подкинули мне снимков. Некоторые пришлось заменять уже когда книга была отдана в издательство. Огромная благодарность ребятам - Володе Рязанову, Михаилу Котохину, Михаилу Медведеву.

Ощущения: гора с плеч. То, о чём так долго говорил "большевик" (то бишь я), наконец свершилось.

Обложка твёрдая, бумага белая, 440 страниц. Жаль, не смог сделать шрифт чуть крупнее. Но тогда страниц было бы 600, а тираж стоил бы мне существенно дороже. Но в очках читается нормально!))

На мой взгляд, книга смотрится достаточно солидно. Понятно, она не документальная.

Аннотация к книге:

Книга написана от первого лица. И это отнюдь не только художественный приём. Автор не понаслышке знаком с повседневными реалиями нелёгкой службы на линейной заставе. И рассказать об этом можно по-разному. Например,, с долей юмора, несмотря на то, что граница к юмору, казалось бы, совсем не располагает. Зато приключений хватает неожиданных и разных. И они не киношные, не надуманные. Словом, застава, как она есть. А что вы подумали бы, услышав, например, достаточно странную для непосвящённого фразу - "В нас тупившие сутки границу охраняем нормально"? Выходит, можно и НЕ нормально? Ещё как! Для массового читателя.

Последние предложения аннотации ориентированы, понятно, на гражданского читателя, поскольку пограничному читателю объяснять ничего не надо.

Сейчас хочу покаяться и, надеюсь, меня не забросают гнилыми помидорами. В общем, на задней крышке обложки я разместил несколько откликов наших форумчан на мои опусы из раздела "Рассказы пограничников". И получилось, как будто они уже читали книгу. Хотя по большому счёту, так оно и есть. Читали. Просто частями. Итак, каюсь и прошу прощения за этот финт ушами. Но отклики не подредактированы. Они такие, какие есть на Форуме.

Сейчас попробую разместить изображение обложки в развёрнутом виде. И саму книгу.

[Гордиенко Владимир]

Бучнев Олег, Олег, поздравляю с выходом в тираж твоей книги!
Всех благ тебе и творческих успехов!

[Бучнев Олег]

Спасибо, Володя! Тебе тоже всех благ и удачи. Пригодятся!

[Бучнев Олег]

Отправил в разное время по заказу несколько посылок с книгой "Застава Красная" плюс "Корреспондентские застольные". Начали поступать отзывы. Пока положительные)) Они мне тем более дОроги, что принадлежат в большинстве своём тем ребятам, с которыми служил на Красной или тем, кто служил раньше. Говорят, как будто снова оказались на заставе и пережили всё заново.

Большое спасибо за отзывы моим сослуживцам Виталию Угрюмову, Александру Салмину, Михаилу Котохину, Михаилу Медведеву и Владимиру Рязанову, с которыми мерили фланги, коротали ночи на ЧГ и летали по сработкам. И которые предоставили мне для книги некоторые фотографии. За что отдельная благодарность.

Ещё раз огромное спасибо! Здоровья всем и удачи!

[Бучнев Олег]

Из книги "Застава Красная"

…Над обледенелыми просторами стрельбища тянет исполинским сквозняком неутомимый морозный ветер. Развлекается по своему разумению, задувая под короткие бушлаты, тычет колкими пальцами в натянутые от холода щёки. А солнышко, хоть и яркое, выступает всего лишь в роли светильника и беспристрастного наблюдателя.

Очень скоро ты, как тебе кажется, начинаешь понимать, почему пингвины на морозе сутулятся и держат крылья в стороны, а лошади звучно фыркают губами. Оказывается, это всё для тепла. Да я точно вам говорю! Абсолютно проверенные сведения. Лично мной же и проверенные многократно. А если вы сомневаетесь, то попробуйте сами пофыркать, когда щёки замерзать начнут. Смотрится
смешно, но некоторое время очень даже помогает. Но, наверное,
не так хорошо, как лошадям. У тех и лёгкие куда как побольше,
и губы… Уж фыркнут так фыркнут.

Ну и не секрет, конечно, что наш начальник Кустаренко знает множество других верных способов согреть личный состав. Так что через каких-нибудь двадцать минут мне уже начинает казаться, что лучше бы помёрз пару часиков. Небось, не околел бы. А теперь вон и отдышаться-то некогда.

— Застава-а, на месте-е, к бою!

Заело, что ли, у начальника? Сколько можно! Правой ногой — быстрый, широкий шаг вперёд и вправо, потом ты должен столь же стремительно исхитриться пасть на
левый локоть и после этого мгновенно распластаться на животе с автоматом наизготовку, к которому ещё надо присоединить магазин, и проделать всё необходимое для того, чтобы можно было доложить о готовности открыть огонь. Ноги широко разведены, пятки прижаты к земной тверди, приклад плотно притиснут к правому плечу, а сам ты чуть ли не под прямым углом к автомату. Опять преувеличиваю? Ну и преувеличиваю. Злюсь потому что. И вставать надо тоже в строго определённой последовательности. А так, если обойтись без вышеописанных военных нюансов, то по факту это попросту «Лечь! Встать! Лечь! Встать!».
До бесконечности.

Но, знаете, что получается в конечном итоге? Пятьдесят бойцов второй учебной заставы изготавливаются к бою за 15 секунд — засекают по последнему. Можно и быстрее, всё впереди, поскольку занятия только начались. И итог, значит, вовсе не конечный. А сержанты нам, как ни странно, немного завидуют. Так мне очень утешительно думать. Мы-то, хотим или не хотим, греемся интенсивно. А они… Командиры! Их нельзя «Лечь! Встать!» То есть, нельзя на глазах у личного состава. У них для этого совсем другие занятия есть. ИМЗ называются. Инструкторско-ме-
тодические, значит. И очень сержанты их не любят. Это всё мне тоже Владимиров рассказал, нахватавшийся знаний от своего умудрённого жизнью и службой старшего брата.

Затем мы попарно носимся сломя голову на расположенный в тридцати метрах от нас рубеж открытия огня и изготавливаемся там. Потом тренируемся в прицеливании, и руки, держащие оружие, коченеют на пронизывающем ветру так, что я начинаю сомневаться: а смогу ли нажать на спусковой крючок?
Пальцев-то почти не чувствую. Из-за интенсивных тренировок бронебойки промокли от пота и теперь не греют, а крадут последнее тепло. Однако никто не жалуется, все героически переносят «тяготы и лишения». К тому же, как мы затвердили себе намертво, — пограничники могут выдержать то, что ни за что не выдержат «шурупы». Хотя где-то в глубине души я подозреваю, что они
ничем от нас не отличаются. Разве что цветом погон и условиями службы. И нормативами, думаю, их задалбывают точно так же. Ну… может, чуть меньше. А с другой стороны, кое-кого, наверное, и гораздо больше.

Непосредственно перед началом стрельб нам дают двадцать минут заслуженного перекура. Подмороженный личный состав с места в карьер начинает энергично прыгать, хлопать в ладоши, шумно дышать на пальцы, беспорядочно толкаться, делать короткие резкие пробежки. Этакое небольшое вавилонское столпотворение. Мы с Владимировым молча и сосредоточенно мутузим друг друга, имитируя движения боксёров на ринге.

Между нами пытается втиснуться Тупицын. Кажется, он уже плохо соображает от холода. Вовка совсем худой, а худые замерзают быстро. Из-под его глубоко натянутой шапки виднеется лишь кончик его аристократически длинного красновато-сизого носа. Прямо, как у алкаша. Ладно, сизый нос — это ещё ничего. Главное, что не белый. Разогревшись, успеваем потом даже покурить.
Но вот дают команду, и действо, ради которого мы тут попеременно дубели и потели, начинается.

— Рядовой Бурцев три боевых патрона получил!
— Рядовой Владимиров три боевых патрона получил!
— Рядовой Седов… получил!
— Рядовой Кадыров…
— Рядовой Иванов…
— Рядовой Сабуров…
— Рядовой Данилов…
— Рядовой Тупицын… — доносится Вовкин голос.

Наше отделение кончилось. Значит, теперь уже вся застава осчастливлена боевыми патронами для пробной стрельбы. Курсант Куликов докладывает Кустаренко, тот кивает. Первое отделение, получив команду, по двум направлениям живенько устремляется на рубеж открытия огня. Спустя полминуты защёлкали первые выстрелы. Началось. Потом будет стрельба зачётная, по десять выстрелов. Из автомата Калашникова. А потом, –– о, господи! –– три пробных из СВД и десять зачётных. А это же бесконечно долго. Накопленное за время интенсивного перерыва тепло отвратительно быстро сдаёт позиции, впору опять растопыривать крылья и фыркать губами.