Знаменитые офицеры Морчастей ПВ

[28 ОАЭ]

Журнал «Пограничник», октябрь, 2009 года
(Печатается с небольшим сокращением).
Неон Антонов
Среди моряков-пограничников Героев Совесткого Союза немного. Биография контр-адмирала Неона Васильевича Антонова весьма примечательна еще и потому, что он за свою короткую жизнь одинаково ярко проявил себя и как защитник рубежей страны, и как боевой моряк.

Скрытый текст

Неон Васильевич Антонов родился в селе Красково (ныне поселок Люберецкого района Московской области) 6-го января 1907 года в семье железнодорожника. В 1921 году семья переехала в Коломну. После школы Неон Антонов работал грузчиком, конторщиком на станции Коломна, контролером электросети на электростанции. Юноша хорошо зарекомендовал себя на производстве, и его направили по комсомольской путевке на флот. В 1926 году Антонов поступил в Военно-морское училище имени М.В. Фрунзе, а после его окончания отправился служить на Дальний Восток, в морскую пограничную охрану.
В автобиографии он записал: «В 1930 году 1-гоьмая я окончил училище и получил назначение во Владивостокский морской пограничный отряд вахтенным начальником ПС-10».
В начале 20-х годов объемы выловленной на Дальнем Востоке рыбы упали по сравнению с 1910 годом во много раз, к тому же все добытое вывозили за границу. В 1924 году Советский Союз предоставил японским предпринимателем сотни участков для лова, однако японцы продолжали браконьерствовать. Требовалось срочно предотвратить расхищение рыбных богатств страны. 30 мая 1924 года был создан Владивостокский отряд сторожевых судов погранохраны. Несмотря на малую численность, ему уже до конца года удалось задержать около 30 судов браконьеров.
В этот период становления пограничной службы на дальневосточных просторах и приступил к своим обязанностям молодой офицер Неон Антонов. После ПС-10 он в 1932-1933гг. служил штурманом, а позже исполнял должность помощника командира сторожевого корабля «Воровский». Вот как свидетельствует о событиях того времени историческая справка корабля: «Придя во Владивосток, «Воровский» стал первенцем морской пограничной охраны на Дальнем Востоке.
В 1925 году он совершил поход на Сахалин, имея на борту правительственную комиссию по приемке северной части Сахалина от Японии. В том же году корабль совершает поход на Камчатку, в Берингов пролив. Пользуясь временным отсутствием советского гарнизона на острове Ратманова, американцы подняли здесь свой флаг. Моряки корабля «Воровский» восстановили права Советского союза на острове Ратманова, американский флаг был спущен и над островом вновь поднят флаг Страны Советов.
Глубокой осенью 1927 года корабль участвует в ликвидации восстания контрреволюционных банд в районе г. Охотск. При переходе морем он не раз был на краю гибели, часть имущества экспедиции было смыто за борт. Но благодаря героическим усилиям и мужеству экипажа задание было выполнено. Таким образом, службу Неон Антонов начинал на корабле с опытным экипажем и хорошими традициями. Сразу же ему пришлось включиться в настоящую морскую работу. Б.П. Радченко, окончивший училище годом позже Антонова, так напишет о начале его службы в неопубликованных воспоминаниях: «Пребывание Антонова Н.В. на корабле в каждой должности шло по времени соразмерно. Он не перескакивал должностей, но и не засиживался на каждой из них. Проявлял во всем инициативу, основанную на твердых знаниях. Воспитывал у себя чутье. Он мог свободно работать над картой, решая на ней все задачи, как навигационные, так и по маневрированию. Постоянно следил за несением вахты рулевыми, контролировал показания компасов и других навигационных приборов, учитывал изменение ветра, волны, течений и маневренные элементы корабля. Безупречное несение службы считал честью офицера. Он был прост и требователен с подчиненными. Пользовался авторитетом за знания и смелость…» Бывший помощник командира «Воровского» В.М. Богатов вспоминал: «осенью 1936 года корабль совершил поход Владивосток-Петропавловск-Нагаево-Сахалин-Владивосток. За отличную службу, боевую и политическую подготовку личный состав получил благодарность от начальника погранвойск, кинопередвижку и 5000 рублей денежной премии». С введением персональных воинских званий в 1936 году Антонов стал старшим лейтенантом, в 1937 году – капитан-лейтенантом. «Воровский» продолжал активную службу в море.
В том же Охотском море, около устья реки Большая, корабль настиг японский сейнер. «Воровский» в густом тумане шёл вблизи берегов Камчатки. Туман внезапно отошел, и у берегов показалась японская шхуна. Корабль скрылся в полосе тумана и стал преследовать японцев. Они даже не подозревали, что вблизи находится советский сторожевик. Выбрав удобный момент, корабль полным ходом сблизился с нарушителем. Застигнутые врасплох, японцы сначала растерялись, а затем хотели уйти в нейтральные воды. Когда они поняли, что бегство невозможно, стравили воздух в дизелях, надеясь, что их бросят на месте. Но ошиблись: командир приказал взять шхуну на буксир, хотя это было рискованно. Условия движения оказались тяжелыми: туман такой густой и непроницаемый, что с мостика не видно даже носовое орудие. Кораблю предстояло пройти опасным Первым Курильским проливом. Дикие скалы и подводные камни подстерегали его в узком проходе. Но командир твердо решил увести японскую шхуну в Петропавловск. Все пограничники стояли на своих постах, отдельная группа – моряки досмотровой партии остались на шхуне. И вот стальной трос, соединявший корабль с задержанным судном, скрылся в тумане. По тому, как натянулся буксир на кнехтах, можно было судить о том, что шхуна идет следом. Командиру не раз доводилось преодолевать Первый Курильский пролив, он знал его настолько хорошо, что мог вести корабль вслепую. А нам всем казалось, что это напряжении е не кончится никогда, что вот-вот оборвется трос. Наконец, корабль вышел в океан, но туман здесь оказался ещё гуще и стоял буквально непроницаемой стеной. Но вот и Авачинская бухта! Через несколько часов задержанные рассказывали о своей разведывательной деятельности советским следователям…
Тихоокеанские моряки и сейчас недолюбливают мелководный, опасный для плавания Татарский пролив. А в то время корабли с глубокой посадкой избегали его, шли, огибая Сахалин, через пролив Лаперуза.
После одной операции в Охотском море необходимо было срочно доставить во Владивосток вещественные доказательства нарушения японцами нашей границы. Возник вопрос, как идти. Если проливом Лаперуза, требовались сутки, а если лиманами реки Амур, можно выиграть не менее 16 часов. Командир «Воровского», «глубоко сидящего корабля», решил идти лиманами. В узком судоходном проходе киль стал задевать за грунт, и вскоре пришлось остановиться. Казалось, мы встретили непреодолимое препятствие. Тогда командир развернул «Воровский» вперёд кормой, и так мы преодолели самое мелководье. Знание корабля и умение командира оказались на высоте.
«Воровский» под командованием Неона Антонова не бежал от встречи с врагом, неотступно следил за действиями японцев. Когда дивизион миноносцев типа «Камикадзе», прикрывая свои шхуны, вошел в наши воды – в Кроноцкий залив – корабль смело пошел на сближение с нарушителями границы. Командир дал приказ радировать японцам, чтобы они немедленно покинули советские воды, и предупредить их, что о незаконных действиях доложено Правительству СССР. Смелость, с которой действовал командир, внезапность появления «Воровского» подействовали ошеломляюще. Нарушители беспрекословно выполнили приказ и покинули наши территориальные воды.
Осенью 1937 года капитан-лейтенанту Неону Антонову доверили перевезти документы для проведения выборов В Верховный Совет СССР первого созыва. Экипаж быстро подготовил корабль к ледовому походу. Моряки работали очень напряженно. 28 октября «Воровский» покинул Владивосток. Посетив Петропавловск, корабль направился к Командорским островам. Тихий океан встретил их двенадцатибалльном штормом, пришлось отстаиваться в бухте Моржовая. Уже через сутки корабль снова вышел в открытое море. Преодолев холод и шторм, мы благополучно доставили избирательные материалы на Командорские острова и взяли курс на Анадырь. Новые, ещё более тяжелые испытания встретили экипаж. Свирепствовал уже не шторм, а ураган. Ветер достиг скорости 32 метра в секунду. Гигантские волны беспощадно обрушивались на корабль. Крен достигал 48 градусов. Одну шлюпку разбило, волны сломали часть поручней и трап. Необходимо было спасать корабль. Командир приказал лечь в дрейф. Наиболее испытанные моряки, обвязавшись концами, занялись ремонтом и восстановлением. Повреждения оказались значительными, вода проникла в угольные бункеры. Благодаря мужеству и стойкости моряков котельной группы в котлах все время поддерживалось давление пара, и машины работали нормально. Четверо суток продолжалась борьба со стихией. Тогда особенно ярко проявились замечательные качества командира корабля – его мужество, бесстрашие, высокое понимание воинского долга и морское умение. Едва прекратился ураган, как корабль встретил новое препятствие: ледяные торосы преградили путь к Анадырьскому лиману.
На исходе был ноябрь, спустился мрак полярной ночи. Арктический воздух и жестокая пурга слепили вахтенных. Корабль, не приспособленный к плаванию во льдах, прокладывал себе путь всё дальше на Север, к самым далёким селениям….
Только 15 января корабль вернулся во Владивосток. За выполнение этого правительственного задания капитан-лейтенанту Неону Антонову было присвоено звание капитана 2-го ранга. Заслуги моряка признали и местные власти, 6-го ноября 1938 года наградившие его почетной грамотой и ружьем.
В своих воспоминаниях о командире В.П. Радченко писал: «Однажды Неону Васильевичу было поручено доставить Народного комиссара Военно-Морского Флота товарища Фриновского. Плавание подходило к концу, время было послеобеденное, команда, кроме несших вахту, отдыхала. Вдруг из полосы стоящего над океаном тумана выскочили два японских эскадренных миноносца. Они легли на параллельный сторожевику курс и подняли флажный сигнал: «Каково название корабля? Какой держите курс? Сообщите широту и долготу вашего места!» Расстояние – сто метров. На эскадренных миноносцах орудийная прислуга в готовности номер один.
Продолжение следует

[свернуть]

[Море]

Сообщение от 28 ОАЭ

Журнал «Пограничник», октябрь, 2009 года
(Печатается с небольшим сокращением).
Неон Антонов
Среди моряков-пограничников Героев Совесткого Союза немного. ................................................................................ ............................... На эскадренных миноносцах орудийная прислуга в готовности номер один.
Продолжение следует

Продолжение давай, не томи!!!

[28 ОАЭ]

сообщение от Море:
Продолжение давай, не томи!!!

Как же вы меня порадовали! Продолжаю с большим удовольствием!

[28 ОАЭ]

Журнал «Пограничник», октябрь, 2009 года
(Печатается с небольшим сокращением).
Неон Антонов
Продолжение

Неон Васильевич Антонов, находясь на мостике корабля и разобрав сигнал, поднятый японцами, приказал вызвать на мостик баяниста и играть русские песни. Радисту приказал передать открытым текстом в Петропавловск: «Вышлите самолеты!», указав точное местонахождение «Воровского». Между прочим, Антонов знал, что в то время самолеты в Петропавловске нее базировались. По его приказу подняли флажный сигнал: «Иду курсом Ильича». Миноносцы ещё минут 10-15 следовали параллельным курсом, а потом отвернули влево, прибавили ход и скрылись в тумане. О произошедшем Народный комиссар Военно-Морского Флота Фриновский узнал по приходу в Петропавловск, вечером. Неона Васильевича Антонова за проявленное хладнокровие, выдержку и остроумие он наградил именным портсигаром.

Скрытый текст

В конце 1939 года Неон Васильевич получил рекомендацию для поступления в военно-морскую академию. На границу офицер не вернулся – из академии его выпустили досрочно. Началась Великая Отечественная война. Впереди ему предстояли оборона Таллина и Таллиннский прорыв, оборона Ленинграда, командование Онежской и Амурской флотилиями – сложнейшие испытания, которые он с честью выдержал, был удостоен орденов и звания Героя Совесткого Союза.
25 июня 1941 года капитан 2-го ранга Неон Антонов, досрочно окончивший академию, прибыл командовать 1-м дивизионом канонерских лодок шхерного отряда Краснознаменного Балтийского флота. Пока Антонов готовил экипажи канонерских лодок к боевым действиям, неприятель наступал. Возникла угроза Нарве. Журнал боевых действий канонерской лодки «Москва» свидетельствует, что 31 июля из Усть-Луги канлодка «Москва» (которая являлась землеотводной шаландой), в сопровождении трех тральщиков и четырех малых охотников перешли к Нарве; вскоре туда подошли канлодки «Аргунь» и И-8. Вплоть до 6-го августа они вели успешный огонь по неприятельским войскам под Нарвой. А немцы продолжали продвигаться на Восток. С 17-го июля началось строительство оборонительной линии Таллина силами моряков, саперов и жителей. Несмотря на то что войск для обороны не было, за три недели в 9-12 километрах от Таллина выросла оборонительная линия длиной 39 километров. 22 июля, получив подкрепление, гитлеровские войска развернули наступление в Эстонии. Прорвав 7-го августа оборону, противник вышел к берегу Финского залива у Кунды, между 10-м и 11-м корпусом 8-й армии. Это позволило немцам выставить минные поля в море, на пути от Таллина к Кронштадту. Потери при перевозках возросли.
Часть канонерских лодок («Москва», «Амгунь» и И-8) из-под Нарвы перевели к Таллину. 10-го августа части 10-го стрелкового корпуса при поддержке огня двух канонерских лодок, находившихся в заливе Колга-Лахт, смогли остановить наступление противника. 19-го августа германские войска провели артподготовку, а 20-го начали решительное наступление на Таллин. Для регулярной поддержки приморского фланга выделили три канонерские лодки под командованием Н.В. Антонова. С 10 по 15 августа «Москва» и другие канонерки вели успешную стрельбу в районе Колга-Лахт, не раз отражали атаки с воздуха. 13 августа «Москва» сбила один вражеский бомбардировщик, 14 августа – второй самолет. 24 августа «Москва» и «Амгунь» отражали атаки германских самолетов, когда возле кораблей начали рваться снаряды неприятельской артиллерии. От угрозы обстрела корабли и суда выводили на открытый рейд.

[свернуть]

[28 ОАЭ]

Журнал «Пограничник», октябрь, 2009 года
(Печатается с небольшим сокращением).
Неон Антонов
Окончание
Командующий флотом отмечал: «Наши войска действовали самоотверженно. Поддержку им оказывали корабли. Канонерские лодки артиллерийским огнем подавляли огневые точки противника, поддерживая малочисленную 22-ю дивизию…»По мере приближения фронта к Таллину маневрирование кораблей затрудняли минные заграждения. Каждый выход канонерских лодок был связан с обязательным тралением. Несмотря на героические усилия защитников города, противник не снижал давление. 25-го августа Военный Совет докладывал: «Все способные дерутся… с кораблей сняты все люди, без которых можно обойтись, тылы, штабы сокращены, однако…кольцо вокруг Таллина сжимается. Части несут большие потери, линия обороны в нескольких местах прорвана, резервов для ликвидации прорыва нет. Корабли на рейде находятся под обстрелом. Танки врага вошли в лес Нымме. Артиллерия кораблей, береговой охраны, зенитная артиллерия ведут сильный огонь. Гавани, рейд обстреливаются противником. …Посадка на транспорты в этом случае невозможна». Только 26-го августа главком К.Е. Ворошилов с разрешения Ставки приказал эвакуировать флот и гарнизон Таллина в Кронштадт и Ленинград. Чтобы замаскировать отступление, войска контратаками отбросили противника. Пока боевые корабли Балтийского флота поддерживали огнем защитников Таллина, три минно-заградительные группы германского флота при поддержке двух флотилий торпедных катеров и двух флотилий тральщиков ставили заграждения – более 3 тысяч мин. Чтобы помешать эвакуационной работе русских тральщиков, для которых не представляли опасности заграждения на глубине 3-3,5 метра, немцы решили ставить их на глубине 1,5 метра. Трибуц рассчитывал, что на переходе корабли и суда будут прикрыты с воздуха самолетами. Однако ко времени прорыва линия фронта ушла на восток, и вся авиация флота перебазировалась к Кронштадту и Ленинграду. Истребители могли прикрыть прорывающиеся конвои только на конечном этапе перехода, от острова Гогланд. Зенитная артиллерия боевых кораблей, кроме новых эсминцев и крейсеров, могла поражать только те самолеты, которые пролетали над ними. При этом противник занимал оба Берга Финского залива, и приходилось учитывать неприятельскую артиллерию, в частности, батарею на мысе Юминданина. При таких обстоятельствах появился Боевой приказ от 27 августа: флот разделили на главные силы, отряд прикрытия и арьергард, которые должны были обеспечить проход конвоев с войсками и беженцами.

Скрытый текст

Во время знаменитого Таллиннского прорыва Неон Васильевич Антонов командовал одним из четырех конвоев, в которых должны были идти транспорты под эскортом боевых кораблей. В рапорте от 31-го августа Антонов сообщал, что 27-го августа получило приказ быть командиром 2-го конвоя, составил его ордер и дал указания комендантам и капитанам судов. Ещё 25-го августа командование Балтийского флота решило заранее протралить фарватер через Юминданинское заграждение. Так как нельзя было рисковать мореходными тральщиками, назначили 12-й дивизион катерных тральщиков в охранение сторожевого корабля «Аметист». Однако по погодным условиям катерные тральщики задачу не выполнили, и прорываться приходилось по непротравленным заграждениям.
Вечером 27-го августа началась погрузка войск. Так как неприятель обстреливал часть гаваней, планы загрузки нарушились и не всех удалось принять на борт. Обстоятельства изменили и состав конвоя Неона Антонова. В его состав вошли: транспорты «Наисаар», «Вторая пятилетка», «Эрганаутис», «Шауляй», «Эверита»; буксиры КП-12 с торпедным катером №121 и «Тасуя» с тральщиком №86; шхуна «Атта». Охранение осуществляли сторожевой корабль «Щорс», канонерская лодка «Москва» и сторожевой катер МО №220. Сетевые заградители «Онега», «Вятка» и «Азимут»; тихоходные и катерные тральщики. Как и другие командиры конвоев, Неон Антонов вместо назначенного для него корабля (канлодка «Москва») сразу же перешёл на катер МО. Всем соединениям следовало идти таким образом, чтобы не мешать друг другу; последующие отряды должны были пользоваться фарватерами, проложенными предшествующими. Однако из-за усиливавшегося ветра и задержки тральщиков выход отложили. 1-й конвой 28 августа прошел почти до восточной кромки Юминданинского минного заграждения и остановился; за день из его состава погибли 2 транспорта, ледокол и 2 тральщика, в основном, на минах. За конвоем остался протравленный фарватер, который мог послужить безопасным путем для следующих конвоев. Однако, во-первых, фарватер не обозначили светящимися вехами, а во-вторых, тральщики 2-го конвоя избирали свой путь. В рапорте от 31-го августа Неон Антонов писал, почему избрал такой способ формирования минного поля:
«Из рассказов командиров МО мне стало известно, что на фарватере района Юминда противник всё время ставит мины и обстреливает артиллерией. Я радиограммой попросил разрешение начальника штаба флота следовать не по фарватеру, а севернее от него на 5 миль, этим предполагая избежать большой плотности минного заграждения и обстрела береговой артиллерии. Не получив ответа, я отдал приказание лоцману держаться не середины фарватера, а северной кромки. Выйдя на траверс Вимси, 2-й караван пошёл, придерживаясь северной стороны фарватера. С полуострова Вимси подвергся обстрелу артиллерии противника, стрельба прошла на недолётах. Около 18 часов боевые корабли флота, за ними 3-й и 4-й караваны, стали обгонять меня. Транспорты и мелкие корабли, уходя из-под обстрела, стали выходить из строя 2-го каравана. Вечером 28-го августа Антонов заметил гибель подорвавшейся на мине канонерской лодки И-8 и послал катерный тральщик для спасения моряков. В то же время он отметил появление неприятельского самолета, отогнанного огнем торпедного катера. Серьёзные неприятности начались позднее. Антонов отмечал в рапорте взрывы и гибель кораблей ночью. К концу 28 августа все четыре конвоя встали на якорь. В темноте они, кроме 1-го конвоя, потеряли целостность, но рассчитывали восстановить порядок с рассветом. В 5 часов 55 минут 29-го августа канлодка «Москва» снялась с якоря, и до 7.20 по пути следования моряки подняли более сотни человек, спасавшихся на обломках. В 7.19 конвой попал под удар авиации противника: атаки с воздуха продолжались до 21.00. Утром на мине подорвался и за 50 минут затонул транспорт «Балхаш». На спасение людей пошли катера. В 9.05 был замечен взрыв большого транспорта из конвоя, который обгонял 2-й конвой справа. Около 11. 00 моряки заметили горящий транспорт, который атаковала неприятельская авиация. Антонов послал на помощь транспорт «Тазуя» и записал в рапорте, что поврежденное судно затонуло раньше, чем «Тазуя» подошла к нему. Крейсер «Киров» в сопровождении 9 тральщиков благополучно прибыл к Кронштадт; бомбы атаковавших его самолётов падали в 100-200 метрах от бортов. Корабли отряда прикрытия, используя преимущество в скорости, также решительно направились к Кронштадту. Не так благополучно складывалась ситуация с основной массой судов конвоев. Уже в 8.30 на «Кирове» приняли радиограмму Неона Антонова, который сообщал, что самолеты бомбят транспорты в районе Мохни. После 7.00 начались атаки пикирующих бомбардировщиков и судам приходилось маневрировать на минном поле. Из-за этого конвои потеряли несколько подорвавшихся транспортов. Без повреждений Кронштадта достиг только «Кумари». Антонов писал в рапорте: «В 13 часов 45 минут транспорт «Шауляй» поврежден бомбами, отдал приказание ТЩ буксировать его в гавань на острове Гогланд. Около 16 часов 00 минут поврежденный буксир «Тазуя» приткнулся к Гогланду. В то же время большой серый поврежденный транспорт выбросился на берег. В 18 часов 45 минут около Лавенсаари встретил БТЩ, узнал, что фарватер протрален, мин нет. Приказал убрать тралы и идти полным ходом. БТЩ приказал встать в голову каравана и указывать протраленный фарватер. С наступлением темноты продолжил движение на Кронштадт. В то же время заметил поврежденную «Амгунь», подошел к ней, снял раненых и отдал приказание двум ТЩ взять её на буксир и следовать за караваном. В 14 часов 00 минут 30 августа 1941 года караван вошёл в Кронштадт».
Заметную роль в охранении конвоев сыграли сторожевые катера. На Балтике, как и на других флотах, больше всего катером «МО-4» и им подобных, оказалось не у флота, а у пограничников. С началом Великой Отечественной войны пограничные корабли и катера передали действующим флотам, и они успешно действовали в дозорах и охранении конвоев.
25 июля 1941 года вице-адмирал Трибуц приказал переформировать 2-й Балтийский отряд пограничных судов в Истребительный отряд охраны водного района главной базы балтийского флота. Командиром Истребительного отряда остался капитан 3 ранга Л.Н. Перфилов, начальником штаба – капитан 3 ранга Е.В. Гуськов. Катера Истребительного отряда входили во все элементы походного порядка во время Таллинского прорыва, кроме одного конвоя. Последним из порта уходил «КМ-280», приняв на борт начальника штаба флота контр-адмирала Ю.Ф. Ралля. На переходе катера отбивали атаки авиации, расстреливали плавучие мины, спасли более 1500 человек, оказавшихся в воде после гибели кораблей и судов. Катера истребительного отряда потерь не имели. После завершения перехода отряд вступил в подчинение Кронштадтской военно-морской базы. По подсчетам Ралля, который написал отчет об эвакуации из Таллина, 45% транспортов погибли от авиации. Причиной явились малая скорость и маневренность, слабое зенитное вооружение. Из 34 потерянных судов от удара авиации погибли 19, подорвались на минах 9, по неизвестным причинам погибли 6 судов. Контр-адмирал отметил, что на 152 вышедших из Таллина судна и корабля пришлось всего 30 тральщиков, из них всего 10 быстроходных, что явно недостаточно. Из погруженных 23 тысяч человек в Кронштадт и Ораниенбаум прибыли 18 233 человека. Погибли 4767 человек, в основном из состава флота. 12 160 человек позже вывезли с Гогланда, где собралась масса людей с погибших судов и кораблей.
Нон Антонов считал, что в ночное время подрыв транспортов происходил от плавающих мин, подсеченных караванами кораблей. А днем недостаточны оказались возможности противовоздушной обороны. Оставалось только посылать катерные тральщики и другие корабли охранения для спасения людей.
После Таллинского прорыва органы НКВД провели расследование, однако с протоколами допросов пока не удалось ознакомиться ни одному историку. Несмотря на это можно с уверенностью сказать, что Неон Васильевич Антонов сделал всё от него зависящее для сохранения кораблей и судов конвоя. Он долгое время оставался командиром дивизиона канонерских лодок, которым ещё предстояло немало повоевать против фашистских агрессоров.

[свернуть]

[FrontierGuard]

Ищу любую информацию по пограничному контр-адмиралу Ткаченко Эдуарду Артемовичу. Любые обстоятельства биографии, службы, что, где , кем. Ничего толком про него найти не могу. Интересует любая информация.

[Замэнягрэ Валентин]

Доброго дня! Я служи в в /ч 2376 (П-Камчатский) с 1982 по 1988 года, начальником штаба тогда был кап. 1 ранга Ткаченко Э.А. Затем, в конце 1990-х (год не помню) он уже в чине контр-адмирала был начальником морского отдела Северо-Восточного погрануправления (П-Камчатский). Отличный командир! Таких мало! Младший сын Евгений, помоему, до сих пор живет в П-Камчатском.

[FrontierGuard]

Приветствую.
Спасибо за отклик. Что нибудь по службе, интересные факты, биографичные можете рассказать о Ткаченко?

[Дмитрий маршал]

Отличный был человек! Ремонтировался в Лиепае. он тогда там командовал бригадой

[Сергей Литовченко]

Фото Неона Васильевича Антонова.