Дружбе мужской не приходит конец, Это докажет тебе Погранец. |
|
|
Рассказы пограничников Ваши рассказы о службе и не только. |
|
|
Опции темы |
#1
|
||||
|
||||
Не замполит!
Хоть и учились «на журналистов», но наш ордена Красной Звезды вуз всё же был военно-политическим. А потому мы основательно и даже в первую очередь изучали многотрудное ремесло инженеров человеческих душ. Однако никто из нас и не помышлял об иной службе, кроме как в военной прессе. Тем не менее, первая стажировка в войсках должна была познакомить (пусть и поверхностно) с реалиями непростых служебных будней «простого» замполита низового звена.
И вот время первой стажировки настало. Июль 1982 года. Едем на границу! Наш руководитель — майор Смолоногин. В составе группы все, кроме меня, сплошь вчерашние школьники, купившиеся на пограничную романтику. Что не мудрено, в общем-то. Ну а я еду сознательно, поскольку в своё время хлебнул этой романтики предостаточно. Тяжело, но интересно. Тянет. Прибываем в 31-й Черновицкий отряд. Какое всё вокруг знакомое и родное! Представляемся, как положено, начальнику политотдела. А тот не стал тянуть кота за хвост, и у нас состоялась не слишком длинная, но очень конкретная беседа. — Ну что ж, товарищи, — сказал подполковник Коваленко, — должен сообщить, что вам немного не повезло. Вы ведь все хотели бы стажироваться на линейных заставах, полагаю? Но там уже находятся прибывшие две недели назад курсанты из Голицыно. Таким образом, могу предложить только подразделения отряда. Начальник политотдела приступил к ознакомительному рассказу, но для меня в нём не было ничего принципиально нового, и теперь предстояло лишь коварно опередить остальных. Поэтому, когда офицер закончил говорить, я тут же начал действовать-злодействовать: — Курсант такой-то. Товарищ подполковник, разрешите в инженерно-сапёрной роте стажировку проходить. Коваленко внимательно на меня посмотрел и: — А вы, случайно, не служили срочную в погранвойсках? — Так точно. Служил. Подполковник улыбнулся с едва заметным удовлетворением и сказал: — Таким образом, товарищи курсанты, кадровый, если можно так сказать, пограничник вас чуть-чуть перехитрил. — Как это? — Почему? — А потому что он прекрасно знает, что летом инженерно-сапёрная рота выезжает на границу с целью ремонта инженерных сооружений, если не вдаваться в подробности. А размещается она всё это время рабочими группами на заставах. Так что ваш товарищ уже сегодня сразу после обеда выезжает на одну из них и приступает к исполнению своих обязанностей согласно плану стажировки. Не сказать, чтобы группа романтиков посмотрела на меня по-доброму, без зависти. Ну а что вы хотите, ребята? Рыба ищет, где глубже, а пограничник — где застава. …Холм, на котором расположилась «моя», имени Василия Ильича Иванова, весь в густой зелени. Да и зелень-то не простая! Деревья, в основном, плодовые. Тут тебе и вишни, и сливы, и груши с яблонями. Да плюс огород не самых маленьких размеров, где кроме всего прочего ещё и клубника садовая растёт. Потом я узнал, что шефствует над заставой молочно-товарная ферма, а это очень положительно сказывается на рационе питания местных пограничников-счастливчиков. Да плюс ещё неподалёку имеется пруд, в котором специализированное хозяйство разводит не то сазанов, не то карпов. Конечно, в водоёме нельзя вот так запросто рыбачить, но некоторые льготные возможности у защитников рубежей отечества всё же имеются. Короче говоря, знай себе служи. Вечером познакомился и с замполитом ИСР старшим лейтенантом Столяровым, и с голицынским стажёром Юрием Ловушкиным, и со своими временными подчинёнными. Нормальные ребята, ничем не отличаются от тех, с кем служил я. Общий язык нашёл с ними быстро, что и не удивительно. Им по девятнадцать-двадцать лет, мне двадцать три года, да к тому же собственная служба абсолютно свежа в памяти. Ну а в курс дела меня ввёл Столяров: — Значит, обстановка на сегодняшний день такова: по весне пограничная река Прут сильно разлилась и на некоторых участках вообще смыла систему. Кое-где опоры даже на деревьях висели вместе с колючкой, когда вода сошла. Но в низинах и сейчас ещё озёра почти. Так что основная задача роты — максимально быстрое восстановление сигнализационной системы. Твоя задача — постоянно находиться с личным составом рабочей группы и… в общем, сам знаешь, что делать. А вот маленькое, но очень ответственное поручение, — Столяров загадочно улыбнулся и протянул мне… толстую тетрадь большого формата с надписью «Журнал проведения политмассовой работы с личным составом»: — Я, честно говоря, подзапустил немного это дело. Не в службу, а в дружбу, — посмотри, как там написано раньше, и заполни по образцу. Буду очень признателен. …Бойцы на участке «тянут диагонали» на опорах, я сижу под вишней, обираю её (кисловата немного) и с творческой неторопливостью вдумчиво заполняю столяровскую тетрадь. Он её с апреля «подзапустил». Между прочим, у меня в полевой офицерской сумке лежат мои училищные конспекты по партийно-политической работе. Сейчас будем совмещать приятное и полезное: обед и лекцию. Вчера-то с обедом я политинформацию совместил. Ну нет здесь другой возможности для проведения бесед и прочего с личным составом! Очень много работы с утра и до позднего вечера. …Идёт нудный дождь, хорошо хоть не холодный! Небо серое, мы все мокрые. Даже мои добротные сапоги отсырели. Как какой-нибудь картон. Мы пробиваем на опорах разъёмные пластиковые изоляторы и месим ногами жирную вязкую грязь, в которую превратился контрольный валик. Ничего, зато уже завтра будем «шатёр» ставить — закреплять в этих самых изоляторах основные нити колючей проволоки. А потом поедем на соседнюю заставу, там вообще целый участок системы своенравная речка вынесла. Придётся сначала опорные столбы ставить… прямо в здоровенные лужи, что ли? Как ямы-то в воде копать? Во время обеда подъезжает Столяров. Докладываю ему честь по чести, так, мол, и так… Замполит мой доклад прерывает: — Ну, вижу, нормально идёте. Кстати, должен тебе сказать, о твоих лекциях и политинформациях лестные отзывы. Заинтриговал прямо. М-да… А как там журнал-то? — В порядке, товарищ старший лейтенант. Столяров быстро просматривает моё творчество. Видно, что результатом доволен. — Спасибо. Слушай, ты когда уезжаешь? — Двадцать четвёртого. — Сможешь хотя бы за август ещё заполнить. — Сделаю. Дни полетели за днями. Одинаковые, как под копирку. Работа, работа, работа. Ну и, конечно, мои «легендарные» беседы и лекции иногда. Изредка пересекаемся с Юркой Ловушкиным. Хороший парень, спокойный, как танк. И у бойцов в большом авторитете. Впрочем, он через несколько дней уезжает. Его стажировка начиналась гораздо раньше, соответственно так же и заканчивается. Жаль, с ним интересно общаться. Да что там, подружились практически. Сам я уже загорел до черноты, и мне начинает казаться, что тоже служу срочную в ИСР, а до дембеля осталось четыре месяца. Признаться, втайне был безмерно благодарен стажировке за это незабытое ощущение. В ночь перед отъездом с заставы поспать не удалось, подняли «В ружьё!»: сигнализационная система сработала на центре. С чёрного неба лило беспощадно и равнодушно. А у меня ведь ни куртки здесь нет, ни плаща. Одна отрада: я нынче командую заслоном, состоящим из моих временных подчинённых, а, значит, на участок поеду в тёплой и сухой кабине «шишиги». Хотя… там-то всё равно «на улицу» выходить придётся. С другой стороны, июль ведь нынче, а не ноябрь. Ночь тёплая. Прорвёмся. Прибыли. Двигаясь на машине вдоль линейки, начинаю попарно высаживать бойцов. С последней парой остался на участке и сам. Ну и началось великое сидение. Час, два, три… Только мне относительно хорошо. Хоть и вымок давно, как мышь, но зато имею право двигаться, проверять засевших вдоль размытой КСП пограничников. Во время очередного, скрытного, по возможности, обхода где-то на середине участка обнаруживаю замполита заставы. Докладываю обстановку вполголоса. Он доклад принимает и сообщает о том, что можно сниматься: румынского нарушителя обнаружили и задержали под мостом за кукурузным полем в тылу участка. Примерно километрах в трёх от границы. Кто никогда не сидел часами в прикрытии, в секрете, кто не мёрз, не мок часами же под непрекращающимся дождём, не имея возможности спрятаться от него или хотя бы попрыгать, помахать руками, чтобы согреться, — тот никогда не поймёт этого короткого, но вполне реального счастья: можно сниматься. В общем, стажировка закончилась на высокой, истинно пограничной ноте. Столяров написал мне отличную характеристику — вроде бы не только за журнал! А в отряде неожиданно вручили грамоту и знак «Отличник погранвойск» 2-й степени. За участие в задержании нарушителя границы. Хотя какое там участие? Но всё равно приятно. Такой, как я потом сообразил, аванс «коренному» пограничнику, чтобы он не передумал продолжить службу в «своих» войсках. А вот был ли я тогда замполитом хоть в какой-то мере? Сначала считал, что всё у меня получилось. А поразмыслив по-взрослому, пришёл к выводу, что был, скорее, кем-то вроде взводного в ИСР. Да и то однажды заставские офицеры попеняли мне за некоторое панибратство с бойцами. Был грех: поначалу никак не мог найти золотую середину. И в училище отличную оценку за стажировку мне поставили тоже, наверное, авансом. И ещё. Весь тот месяц меня постоянно подмывало обо всём написать. И я писал, дневник вёл, из которого, кстати, и выудил фамилии некоторых офицеров для этой части повествования. Словом, в промежуточном итоге окончательно утвердился в мысли, что учусь на факультете журналистики согласно предназначению, так сказать. А если бы поступил в Голицыно (имела место неудачная попытка ещё на срочной службе), то это было бы, скорее всего, неправильно. И для меня, и для всех окружающих, пожалуй. Так что можно расценивать ту войсковую стажировку как своеобразную пробу пера (во всех смыслах), позволившую окончательно определиться с выбором. И, значит, верно говорят: что ни делается — к лучшему. А в данном конкретном случае, скорее, — что НЕ делается. Но знаете, что в том далёком июле меня очень неприятно поразило? То, как румыны бесхитростно и цинично, с детской жестокой непосредственностью относились к своим незадачливым «шпионам», которых им передавали обратно после соответствующего разбирательства. Развесёлую, слегка нетрезвую девицу, воспользовавшуюся временным отсутствием сигнализационной системы на левом фланге участка и задержанную нашим пограничным нарядом, братья по социалистическому лагерю при передаче азартно поколотили без скидки на слабый пол и красоту. И без тени смущения от нашего присутствия. Пожилого дядьку, пересёкшего границу в поисках лучшей доли, избили и забросили в кузов машины, как мешок картошки. Даже несчастной заблудившейся корове досталось на орехи. Что называется, надавали по рогам. Горячие, понимаешь, румынские парни! Лучше бы они службу свою с таким же рвением несли. На наблюдательных вышках у них день и ночь, в любую погоду торчали исключительно стойкие, несгибаемые… манекены, а крайне редкие дозоры вдоль линии границы состояли всего лишь из одного человека. Так что, как ни крути, а доверяли нам братья-то. |
|
|||
|
#2
|
|||
|
|||
Re: Не замполит!
Олег Валентинович, спасибо, порадовал очередным рассказом.
Если можно приоткрой завесу секретности. Львовское полит. училище мин.обороны, стало быть погоны и нашивки скорей всего красные или чёрные. А на стажировке вас переодели в пограничное или прямо так в курсантском обмундировании. Сам знаешь какое восприятие у пограничников даже самых правильных слов если их говорит "непограничник". И ещё, в училище было какое-то отделение, готовившее журналистов пограничной направленности и стажировки непосредственно в ПВ?. Последний раз редактировалось Сергей Мъ; 22.12.2016 в 10:38. |
#3
|
||||
|
||||
Re: Не замполит!
Никакой тайны на самом деле. Просто по ходу обучения Комитет отбирал кадры для пограничной прессы. При этом, конечно, учитывались желание, срочная служба, места стажировок, отзывы-характеристики по их итогам. Ну вот так как-то и набиралось на двух факультетах десятка полтора пограничников.
Теперь по форме. Конечно, погоны, шевроны, курсовки перешивались в нужные цвета, покупались фуражки или добывались в 100-м им.Ленина Краснознамённом Львовском пограничном отряде. У меня была своя. Больше того, в отпуск я тоже перешивался. И летом, и зимой. Так что родные меня так ни разу в красных мухоморных погонах и не увидели. Хотя за это командование дрючило. В отпуск надлежало ехать в училищной форме. Однажды комбат высмотрел меня в окно, когда я, уже пограничник, шёл к остановке, собираясь ехать в аэропорт. Приказал вернуться и переодеться, как положено. Вернулся. Пошёл к другану в роту культпросветработников, к Вите Карпову. Мы с ним одинакового были роста и комплекции. Одолжил он китель и шинель. Я к комбату. Он осмотрел: "Вот это другое дело. И прекратите мне эти штуки! Что у вас, пограничников, за придурь? Никто, кроме вас, такого не делает. Всё, свободны". Я опять переоделся в зелёное, подождал, пока комбат уйдёт из расположения (запас времени был солидный, просто хотел по аэропорту пошариться и в окрестностях). Ну... вышел потом через "молодёжное КПП" - дыру в заборе. Забор был общий у нашего училища и общежития №5 Львовского политеха (многие там себе жён нашли!). И вот уже по улице поспешаю. Дохожу до остановки, и тут из переулка выворачивает уазик. А в нём комбат сидит. Увидел меня. Убегать? Глупо. Стою. Подъезжает, открывает дверцу, осматривает меня с ног до головы, молча закрывает дверцу и уезжает. И вот все эти несчастные две недели (13 дней, если быть точным) зимнего отпуска я гадал, какое взыскание меня ожидает. Радовало только одно: что вообще в него поехал, а не на губу. После отпуска прибыл в расположение, а ответственным как раз не ротный, а комбат. Ну... так и отправился с зелёными погонами, не пошёл к Витьке Карпову переодеваться. Чего уж теперь. Зашёл в кабинет, доложил. Прибыл, дескать. Без происшествий и опоздания. Полковник Садовский (фронтовик) опять оглядел меня, хмыкнул и говорит:" Упёртые вы ребята. Пограничники не сдаются, так что ли? Ну, будете, значит, стоять насмерть. Доложите командиру роты, что мной вам объявлены 5 нарядов вне очереди". "Есть! Разрешите идти?" "Идите". На пятый наряд - стоял дневальным у тумбочки возле входа в расположение - зашёл комбат. Я - "Рота, смирно! Дежурный по роте, на выход!" Дежурный подскочил, полковник выслушал доклад и отправил. Поворачивается ко мне: "Вот скажи, если такой пограничник, зачем сюда поступал?" Я ему и объяснил, что если бы в пограничных вузах были факультеты журналистики, то... "Из этих соображений, значит. Какой наряд-то отбываешь?" "Пятый, товарищ полковник". "Не тяжело сутки через сутки?" "На заставе каждые сутки - в наряд". Помолчал он, головой кивнул и пошёл в канцелярию ротную. Не знаю, видел ли он все остальные разы мои манёвры с перешиваниями, но больше не ловил. Отличный был командир на самом деле. Только до меня это дошло, когда я уже сам стал офицером и получил под командование личный состав, которого было ничтожно мало по сравнению с батальоном. |
#4
|
||||
|
||||
Re: Не замполит!
Цитата:
Его единственного из той кагорты партийных боссов не только расстреляли с женой посреди улицы , но и повесили вдобавок. ------------ Хороший автобиографический рассказ.... Интересно почитать про курсантские годы, наверно были еще интересные моменты. .
__________________
Не все, что посылает нам матрица, мы в состоянии понять.. |
#5
|
||||
|
||||
Re: Не замполит!
Да, спасибо! Очень интересные воспоминания. Будем ждать ещё ;)
__________________
"На войне три четверти всего - моральные силы" © |
#6
|
||||
|
||||
Re: Не замполит!
Собственно, это очередная глава из книги "Корреспондентские застольные". Она давно написана. Про училище, конечно, есть несколько главок. Но... книга ведь не про училище. Просто в самом начале я отдал дань памяти, так сказать, родной бурсе.
Коль, мало того, что повесили, так ещё и вниз головой. На днях ещё, наверное, главу выложу. Но, конечно, хотелось бы книгу выпустить. А для этого надо идти-идти и найти кошелёк, а там 600 000 рублей. Тогда смогу издать "Корреспондентские застольные" (450 стр.) тиражом аж в 1000 экземпляров. Зато в твёрдом переплёте! Уже все глаза просмотрел - нет кошельков! Вот, может, Дедушка Мороз подарит)))) |
#7
|
||||
|
||||
Re: Не замполит!
Цитата:
600 000 / 1000 = 600 рублей один экземпляр книги. Или еще тираж как то влияет на снижение цены?
__________________
Не все, что посылает нам матрица, мы в состоянии понять.. |
#8
|
||||
|
||||
Re: Не замполит!
Коль, щас так. Вот прикинь. Летом у меня в Перми вышел сборник стихов. 116 страниц, мягкий переплёт, формат А5, тираж 100 (!) экземпляров, бумага не мелованная, обыкновенная, но чуть лучше газетной, без иллюстраций, обложку разрабатывал сам. Но издали официально. С присвоением необходимых книжных индексов, с передачей части тиража в библиотеки. Отдал за это удовольствие 40 тысяч. Вот и прикинь примерно...
|
#9
|
||||
|
||||
Re: Не замполит!
Олег, я про что...
С такими тиражами вряд ли книга идет в продажу, чтобы этим кормиться. Иначе 600 (типография) + 100 (магазин) +100 -300 (автору) = около 1000 руб книга должна стоит, чтобы с этого жить. Но кто купит за такие деньги? То есть пишешь и печатаешься только для себя. То есть на писательском труде прожить трудно......если только разные дефективы не гнать потоком прикормленным издательствам. .
__________________
Не все, что посылает нам матрица, мы в состоянии понять.. |
#10
|
||||
|
||||
Re: Не замполит!
Ну, примерно, так и есть. Но нашёл на днях вот такие заманухи. Расклад такой. Ты приходишь с рукописью и своими пожеланиями. Поскольку ты платишь - они берутся. Вычитывают, форматируют, оформляют обложку - короче, проводят всю предпечатную подготовку. Они делают чисто тебе (в зависимости от класса обслуживания) от 1 до 5 экземпляров. При этом делают книге рекламу в тырнете и договариваются с тырнет-магазинами. Суть такова: народ видит книгу в виртуальном виде, жаждет её приобрести, о чём и извещает магазин. Тот связывается с издательством, и оно под заказ быстренько напечатывает книгу. То есть - печать по заказу. Печать, как они утверждают, первоначальных экземпляров займёт не больше недели. Потом, уже по заказу магазина (конкретного заказчика) - в пределах трёх дней. ПРивели пример. Допустим, книга в 250 стр. в магазине стоит 500 рублей. Ну, допустим, я такую зарядил (книги сейчас очень дорого в магазинах стоят). И вот они себе берут за рекламу, за затраты на печать, ещё за что-то, а мне с книги перепадает 126 рублей. И вот даже если всё это так, то за десять проданных книг я заработаю аж 1260 рублей! Застрелиться и не жить. За 100 - 12 600. То есть, надо им тащить сразу хотя бы три книги. Их есть у меня, как говорят в Одессе. Но я таки не Лукьяненко, не Прилепин, не Иванов. Кто будет их брать?
Две из них большей частью на пограничную тематику. Вернее, одна чист погранистическая. Другая чуть меньше. Третью надо ещё переделывать и доводить до ума. Это та, что ты сейчас читаешь (если читаешь, конечно))))). МОжно и стихи туда же. Но кому они сейчас, на хрен, нужны? Да и во сколько мне станет изначальная печать нескольких экземпляров этих книг? Когда я при таком раскладе смогу их окупить? Сбыт - это вообще дело трудное. У меня вот дома ещё лежат десятка два первой моей книги. Пограничной. Что-то продал, но главная прибыль от неё - гонорар и премия. То и другое получено в Москве. Так что да, писательством ныне могут зарабатывать только исключительно раскрученные авторы. |
|
Метки |
рассказ |
|
|
Похожие темы | ||||
Тема | ||||
Замполит ШСС Туапсе
Автор GarantNic
Раздел Третий тост в пограничных войсках
Ответов 6
Последнее сообщение 21.08.2022 11:40
|
|