Тают люди-невидимки

[Бучнев Олег]

Это просто ещё одна главка из моей повести "Застава". Так что я её не стал адаптировать к публикации на форуме.

Коль уж закончил предыдущую главку дождями, то надо немножко развить тему. Не переживайте, в метеорологические дебри Дальнего Востока зарываться не стану. Зайду с другой стороны, которая, как рубашка, бойцу пограничной заставы куда ближе к телу…


Нет, чуть-чуть всё-таки зароюсь в дебри. На самом деле, чуть-чуть! Просто не могу молчать. Понимаете, если над нашим участком зависала дождевая туча, то она моталась, гонимая ветром, туда-сюда до тех пор, пока в ней не кончались запасы воды. Как будто кто-то ею управлял. Так было всегда. То ли особенности местности, то ли китайские колдуны ворожили. Поскольку в большинстве случаев тучи к нам приползали из Китая. А метеорологи наверняка нашли бы какое-нибудь высоконаучное объяснение про розу ветров или ещё что-нибудь этакое. Теперь всё, покидаю дебри и выхожу на берег Амура. На высокий, на крутой, естественно, как поётся в знаменитой песне «Катюша».


…Вообще-то служебная форма одежды у нас в основном была неплохо продумана. Одни куртки чего стоили! (Это вам не шуруповские бушлаты). Или, скажем, полушерстяное обмундирование. Оно вообще красиво смотрелось, особенно с новыми погонами. Да много всего. Только одно, на мой предвзятый взгляд, выбивалось из этого достойного ряда — плащ. Нет, когда сухо, то он даже ничего себе, приятный такой. Из мягкого брезента зеленовато-горчичного цвета. Классический пыльник, короче говоря. Примерно в таких плащиках председатели колхозов и агрономы по пыльным дорогам обширных полей разъезжали. А вот если дождь, то… Короче говоря, вспомнилось, как я познакомился с оригинальными особенностями служебного плаща.


— Так, — сказал старший наряда сержант Салмин, — пошли быстрее. А то сейчас, похоже, ливанёт, будь здоров!


«Ну и ливанёт… Что будет-то? — это я мысленно пререкаюсь с сержантом. — Мы ж в плащах!»


Такую непроходимую простоту и наивную веру в чудеса небесная канцелярия почему-то всегда непременно наказывает. Увидел некий, скажем, скучающий клерк, что пограничный чайник впервые надел служебный плащик, и всё: ручки этак предвкушающе ехидный конторщик потёр, посчитал сам себе от десяти до нуля — с удовольствием, с оттяжкой — и распахнул злорадно хляби небесные…


Хлынуло так, как будто наверху разом перевернули кверху дном несметное количество бездонных бочек с водой. А до заставы ещё километра четыре пилить. Салмин впереди наддал, как мог. Мы, два «осенника», встретившие первую заставскую весну, от сержанта не отстаём, поскольку уже дозорами хаживали, знаем.


Сначала я натянул на мигом потяжелевшую фуражку капюшон. Перестало течь за шиворот, но сильнее стало давить фуражкой на голову. Да это ерунда, зато относительно сухо. Потом почувствовал, как замокрели плечи. Чего так быстро-то?! Дождь всего-то минут пятнадцать идёт, а чёртов плащ уже протёк!


Дорога моментально превратилась в грязную скользкую ленту, испятнанную коричневыми, кипящими от тяжёлых частых капель лужами. Вот между лопаток противно потекло. То есть уже и хэбэшку пробило. Вот уже и на героической широкой груди ни черта не сухо. Да о чём говорить: ремень автомата потемнел от воды и стал жёстким, неподатливым. Так это он ещё толстый! А плащик-то? Он же вообще как жестяной стал. И цвет у него теперь не горчичный, а грязно-зелёный, тёмный, на водоросли похожий. О! На морскую капусту! Под ним всё мокро, ну то есть до нитки. А полы погромыхивают слегка, когда налетающий со всех сторон ветер вдруг запутывается в них. А рукава почти не гнутся. Но чего я хотел? Это ж пыльник, а никакой не дождевик…


Оборачиваюсь на Синичкина. Он в сплошной пелене дождя кажется почти чёрным. Тоже впервые оценивает жестяной плащик. Спустя какое-то время дождь перестаёт лично меня доставать. Нет, он всё так же настойчиво и энергично продолжает напитывать организм водой, но мне уже всё равно: притерпелся. Вот скажи сейчас Салмин, что привал и что ложись, где идёшь, так и лёг бы прямо в лужу. Запросто. Потому что… Ну а какая разница-то?


Начальник заставы встретил нас в дежурке. Там мы откинули на спины затвердевшие жёсткие капюшоны, и сержант доложил ему о том, что признаков нарушения государственной границы не обнаружено. Это старший лейтенант правильно сделал, ибо текло с нас знатно. «Ведь лучше, чтоб в дежурке лужа набежала, чем в канцелярии, правда же?», — как бы спрашивал он нас глазами доверительно и строго. «Да уж это — к гадалке не ходи!», — как бы отвечали мы ему таким же образом.


Потом мы прошли в сушилку, и Салмин вопросил тоном профессионального иллюзиониста. Правда, без сценических изысков.


— А хотите фокус, щеглы?


— Хотим, товарищ сержант, — дружно прочирикали мы.


Салмин ловко стащил с себя плащ и… поставил его на пол посреди сушилки. Ни дать, ни взять — невысокий человек-невидимка замер в длинном, до пола плаще с согнутыми руками. «Фокус» на нас впечатление произвёл, что там говорить. Мы живо стянули свои брезентово-жестяные мокрые доспехи и поставили рядом с Салминскими. Три человека-невидимки в сушилке пограничной заставы! Спешите видеть, уважаемая публика! Но публика не спешит, публика здешняя на невидимок давно уже насмотрелась.


Тут зашёл на шум представления ДЖ по ПЗ из квартирантов-«весенников». Ухмыльнулся, взглянув на плащи, и сказал:


— Слышь, вы это… Потом пол не забудьте подтереть, сухо чтоб было.


И вышел.


— Короче, плащи пусть стекут, потом на вешалки их повесите, потом пол насухо протрёте, — сказал Салмин.


И тоже вышел.


А мы некоторое время зачарованно смотрели, как медленно оседают теряющие воду плащи. Тают люди-невидимки. Похоже, сухой воздух сушилки невидимкам вреден. Но они, уверен, не печалятся. Дождей в Амурской области хватает. И застав. И служебных плащей, конечно.

[Attikos]

Эх, всё чистая правда. Вот только вспоминали с сослуживцем эти плащи. А ещё мы в ОВЗК на службу ходили, в них лучше чем в плаще.

[Бучнев Олег]

Не, у нас всё было строго. ОЗК только по делу. И к тому же эти плащи (от ОЗК), что ни говори, сильно демаскируют, хоть и не промокают. Единственный случай, когда использовались сапоги-чулки от комплекта - ночная рыбалка на Амуре, куда выезжали изредка всей заставой во главе с офицером или старшиной. У нас был большой невод, приходилось по ходу дела в воду заходить.

[Бучнев Олег]

А вообще-то хотелось бы мне сейчас такой брезентовый плащик иметь - не новый такой, чуть потрёпанный и мягкий. В таком в лес по сухой погоде ходить - милое дело. Опять же в карманах много чего разместить можно.

[Attikos]

В Овзк ходили только дозором по системе или РГ, остальным нарядам такого права не было, только плащи. А 1-я и 2-я смены ЧГ, так еще и менялись ими, если обратно на машине. Рвались они обычно под подмышками.

[ЗАМБОЙ.]

В 97 году на заставы привезли плащи из прорезиненой ткани,
с поясами, кармашками, почти от кутюр, все хорошо. с наружи не промакает, но когда идешь по траве (в РПГ часто приходилось ходить по непроторенным дорогам),
то сухим остается только кусок ткани под звездочками на погонах

[Бучнев Олег]

М-да, а те от мокрой травы не так сильно намокали вроде. Во всяком случае дальше ремня с подсумком мокрота не поднималась.

[russian]

В плаще н\о стало всё же полегче,особенно если после дождя заморозки...

[Николай Каменский]

Хорошо было невысоким, а кто повыше еще и вода в сапоги стекала с плаща

[Alehandro]

Вот Олег про Дальний Восток пишет, а по мне - как будто в Карелии дело было. И туча, которую как волан в бадминтоне ветер гоняет "тудема-сюдема" и все-все описанные ощущения. Вспомнилось даже как однажды, вернувшись вот-так вот из ЧГ... фуру потерял! Оказалсь, когда снимал мокрющий плащ и откидывал назад капюшон, фура в капюшоне и осталась как влитая...