Молотит , штампует , поёт !

[Бучнев Олег]

«Система молотит» — часто срабатывает электро-сигнализационный комплекс, он же система. А в других округах говорили "штампует", "долбит", "поёт".

В режим «молотилки» система может войти по многим причинам: силь-ный дождь, сильный же мороз, не прополота трава непосредственно под сигнальными нитями, порывы сильного ветра… Хуже всего, когда с неба… с позднеосеннего неба… льёт и льёт. Холодный дождь то чуть затихает, то припускает с новой силой. Всё пропитывается водой. Такое ощущение, что проволочные нити системы — тоже. Капли стекают по ним всё чаще и чаще, пока местами не превращаются в тонкие струйки. И вот тогда… происходит сработка.

У нас на заставе не было тревожных ревунов или сирен. Когда срабатывал участок, дежурный по заставе просто щёлкал тумблером, и все помещения наполнялись пронзительной трелью почти школьного звонка. Я и сейчас его слышу, этот звонок.

…Лафа! Наконец-то мы вернулись на заставу. Сухо как! Тепло-о-о… Скорее содрать мокрые плащ и куртку, развесить их в сушилке, разрядить оружие, протереть и смазать автомат, сдать снаряжение и боеприпасы дежурному. Потом ломануться в столовую и стрескать со стаканом обжигающего чая ночной доппаёк. Но и это не главное. А главное в том, чтобы пошустрее всё это провернуть и добраться до родной своей коечки в уютненьком спальном помещении. Стащить мокрые сапоги, обернуть вокруг голенищ мокрые портянки и прямо в бриджах и гимнастёрке нырнуть под одеяло, укутаться… А то форма до утра не высохнет...

Звонок заставляет подскочить и заученным движением быстро подтащить к себе тяжёлые, мокро-осклизлые и отчего-то холодные в тёплом спальном помещении сапоги. Наматываешь мокрые же портянки, обуваешься, метёшься к оружейной пирамиде и хватаешь свой автомат (тогда пирамиды стояли в спальных помещениях). Выскакиваешь в коридор, который быстро наполняется грохотом сапог бегущих к дежурке пацанов. Лица у всех помятые, злые. А с чего веселиться, когда система уже третьи сутки молотит, и вряд ли за это время кому-то удалось поспать часов двенадцать в общей сложности. Вчера семь раз выезжали на участки! И ведь всем понятно, что сработки идут от дождя, но мы всё равно каждый раз едем и проверяем КСП. А если она напрочь залита водой, то проверяем прилегающую местность… Попенять бы на тяжёлую службу, на невезуху… Но вот ни хрена! Ничего-о! Мы погранцы, мы выдержим! Хотя… Почему, например, уже третью ночь, как только мой наряд валится в койки, тут же звучит сигнал «В ружьё!»?!

— Какой сработал?!! — Мой злой вопрос.
— Девятый правый! — Шуры Жеребцова, дежурного по заставе, спокойный, чуть насмешливый (и чуть сочувствующий!) ответ. Так он отвечает каждому влетающему в дежурку и желающему узнать номер сработавшего участка. Господи, как хорошо быть дежурным! Никуда не надо ездить! Подобные мысли всегда приходят в голову в подобных обстоятельствах. Обычно мало кто рвётся в дежурные. Скучновато и слишком много обязанностей. И ответственность большая, что ни говори! К дежурству особый талант нужен. А Шура у нас почти гений.

Одевшись и экипировавшись, вылетаю на улицу. «Шишига», стреляя облачками выхлопных газов, стоит возле самых ворот. Мой наряд и я сегодня в группе прикрытия, в заслоне, мать его! Это гораздо хуже, чем в тревожной группе. Там ты двигаешься, бегаешь, шаришь лучом ФАСа по земле и системе. А в заслоне ты лежишь, бдишь и не отсвечиваешь. Время тянется, как плохая резина…

Кузов полон. Народ бухтит и матерится, кто-то закуривает, некоторые поднимают воротники курток и пытаются поудобнее пристроить голову, надеясь немного поспать.

— И не надейтесь, — ухмыляется Шура Молтенинов. — За рулём-то Медведь!

Да уж, когда Мишка Медведев выезжает на сработку, его машина боль-шую часть времени скорее висит в воздухе, чем едет по земле… Слышатся вялые, дежурные какие-то смешки. Но вот створки ворот распахиваются, и мы вылетаем в ночь. Девятый правый. Как же до него далеко! Да ещё по такой разволгшей, местами затопленной дороге. Да ночью… Романтика, блин!

Едем, едем, едем… Под натужное завывание мотора и грохот катающегося по полу кузова мятого ведра. Тем временем дождь постепенно сменяется мокрым снегом. Густым и липким. Очень живо рисуется перспектива пролежать под кустом часа два с половиной, неумолимо превращаясь в дрожащий сугроб… Вот бы классно было попасть служить в какой-нибудь батальон аэродромного обслуживания в Среднюю Азию! Там кипарисы такие… Или что там растёт… Раскалённый асфальт… Жара… Зной… Пекло… Ни до чего не дотронуться, аж руку жжёт… Ч-чёрт, умудрился-таки закемарить, сигарета дотлела до пальцев и обожгла!

Наконец, приостанавливаемся, первая пара покидает кузов и мгновенно растворяется в снегу, через несколько десятков метров следующая, потом следующая, потом и мы с Генкой Алгаевым прыгаем на грязно-белое месиво дороги. Обречённо ложимся под ближайшим кустом и начинаем бдить. Мы уже давно не мечтаем о том, как прямо на нас выйдет матёрый нарушитель границы, которого мы отважно повяжем. Так только в первые дни службы мечтают…

У нас с собой рация, что позволяет время от времени связываться с заставой и узнавать, нет ли чего обнадёживающего от тревожной группы. Честно говоря, ни черта не видно из-за снегопада. И не слышно из-за ветра. Как тут кого забдишь? Всё-таки таращимся вперёд и в стороны. И слушаем, как можем. Пальцы на автоматном цевье дубеют. Ноги, мягко говоря, доходят, извините за каламбур. Чтоб не тянуло в сон, курим в кулак… Через два часа снег начинает редеть и скоро перестаёт совсем. Жутко непривычно: с неба ничего не сыплется на голову! Ещё через несколько минут нас подбирает «шишига». Кузов кажется тёплым и невероятно уютным.

Небо отдохнуло всего минут двадцать. Будто никак не могло решить: то ли окончательно перейти на снег, то ли ещё маленько дождиком помучить. Остановилось на дожде со снегом. Компромиссный вариант, так сказать. Да и наплевать! Домой едем, на заставу!

Однако мы, не останавливаясь, проезжаем мимо заставы на левый фланг. Это значит, что на обратном пути Шура сообщил старшему тревожной группы об очередной сработке, только теперь уже на левом фланге. Ёхарный бабай, половина четвёртого ночи! Или утра? Да какая разница?! Мне ведь в 13.00 уже на пост наблюдения идти. Ну, допустим, часам к семи утра вернёмся на заставу, если всё нормально будет. Где-нибудь в половине восьмого удастся завалиться спать. В 12.00 поднимут, чтобы успели пообедать. Итого, четыре с половиной часа сна. Если опять сработка, мой наряд уже не поедет — на службу скоро. Так что перспективы не самые плохие.

…На обратном пути мы снова проезжаем мимо ворот — третий правый, третья ходка за ночь! Мне уже начинает казаться, что ничего в моей жизни никогда не было. Только завывание мотора и грохот ведра. Только холод, сырость, темнота и снег. Только мучительные проваливания в тяжёлый сон, сквозь который ощущаешь жёсткие толчки дощатого сидения в одеревеневший зад и слышишь сдавленные матерки измученных пацанов.

Система молотит!

[Витя-кусок]

"Товарищ,верь!
Взойдет она,звезда пленительного счастья
Когда из списков нашей части
Изчезнут наши имена!"
Рассказ хороший! Спасибо.

[roma016]

в такие моменты кто-нибудь начинал роптать, мол Родина помнит о нас или нет, почему мол на заставе больше 35 бойцов нету, не бывало такого в принципе! Выходных нету! Выспаться бы! НЗ говорил : пишите жалобы! Новички как правило еще спрашивали: куда писать-то?, Ответ был классный- В ООН!
А рассказ классный! Спасибо!

[Владимир Евгеньевич]

Спасибо за рассказ !
У нас говорили "клепает" система... И как всегда, в самую плохую погоду - куча сработок...
А сушилка на заставе была, но неотапливаемая... Бр-р...
Засыпающим молодым бойцам дедушки говорили " На Дембеле отоспишся)

[Бучнев Олег]

Когда стажировался в Черновицком отряде на ПЗ им. В.И.Иванова, то там тоже говорили "клепает". Правда, на заставе только жил, а у них на территории стоял взвод ИСР, они на системе "шатёр" и "козырёк" меняли. Вот у исээровцев и замполитствовал.
И как набивать на опоры изоляторы, и как на изоляторы крепить нити - быстро научился.

[Владимир Евгеньевич]

Бучнев Олег, Да, в армии быстро всему учишся , это точно
Ещё слово "клепать" применялось так же к действиям офицера, проверяющего работоспособность системы. Не помню какой был норматив по проверке, но раз в две-три недели проклёпывали всю систему, от стыка до стыка.

Я на заставу когда поднялся , на выгородке обнаружил несколько отключенных нитей ( нижних). Как мне сказали, мой предшественник, уехавший уже на ДМБ, не любил, когда выгородка клепает и спать не даёт... Там свинки часто портили пограничное хозяйство.. Ну что ж делать, сам, потихоньку, всё и перепаял-перетянул и подключил. Выгородка должна работать 100%, так как на колуна , в случае какой заворушки, особой надежды не было.
А ещё клепать систему помогали полчища шакалов, которые упорно не хотели пролазить в специально для них сделанные шакальники, а пролазили рядом с ними, замыкая нити.

[roma016]

За отключенные нити- в стройшару запросто можно было уехать, так сказать "на менее ответственную работу". Хоть в сезон дождей и подкидывались часто, но и готовились к нему, систему выкашивали, нити отключали только если Уссури выходила из берегов и подтапливала систему. Нервы железные у того комтеха видать были , как там говорят-"тормоза, шипы, и презервативы придумали трусы", в этом случае можно добавить-"и нити все рабочие"
и везде свои пакостники были похоже - где шакалы, где еноты!

[Николай Каменский]

Отключение нитей по моему допускалось только с разрешения округа.
Но наверно ни один НЗ не вылазил с такой просьбой.
Все это было на ответственности комтеха...и у нас тоже. А как иначе?

[Бучнев Олег]

Сообщение от Владимир Евгеньевич

Бучнев Олег, Да, в армии быстро всему учишся , это точно
Ещё слово "клепать" применялось так же к действиям офицера, проверяющего работоспособность системы. Не помню какой был норматив по проверке, но раз в две-три недели проклёпывали всю систему, от стыка до стыка.

Я на заставу когда поднялся , на выгородке обнаружил несколько отключенных нитей ( нижних). Как мне сказали, мой предшественник, уехавший уже на ДМБ, не любил, когда выгородка клепает и спать не даёт... Там свинки часто портили пограничное хозяйство.. Ну что ж делать, сам, потихоньку, всё и перепаял-перетянул и подключил. Выгородка должна работать 100%, так как на колуна , в случае какой заворушки, особой надежды не было.
А ещё клепать систему помогали полчища шакалов, которые упорно не хотели пролазить в специально для них сделанные шакальники, а пролазили рядом с ними, замыкая нити.

Шакалы... А в Азии - дикобразы. А у них следы, как будто босой ребёнок прошёл совсем крохотный. По первому разу аж оторопь берёт. Везде своя специфика.

[Papashalopaya]

Живо, с огоньком написано. Рассказ вызывает ощущения) вспомнились жёсткость скамеек 66-го и маты сослуживцев при проезде с фланга на фланг. Спасибо.