Скорость пограничного дозора

[Бучнев Олег]

А страшновато, чёрт! Да не от того, что на границу выхожу. Как-никак уже опытный пограничник, целых три недели на заставе служу. На линейной! Очень нравится мне это словосочетание — линейная застава. Строгое оно такое и возвышенно-романтичное. Хотя романтика тут, конечно, своеобразная… Сегодня впервые иду дозором. И сразу на правый фланг, а он длиннее левого аж на два километра. И, стало быть, надо протопать до стыка с соседями десять километров и обратно ровно столько же. И вот вроде на гражданке пешком много ходил, случалось и побольше на свой личный спидометр наматывать, а всё равно… волнительно. Это ведь тебе не по асфальту в китайских мягких и лёгких кедах, это тебе в сапогах, с автоматом, сигнальным пистолетом и полным подсумком вдоль системы на советско-китайской границе по раскисшей от внезапной оттепели дороге . Да она ещё по холмам скачет, дорога эта. Как будто играет: а можешь вот так подпрыгнуть? А вот так? А этак вот можешь?!

Среди двух младших наряда я — наимладшейший. И по сроку службы, и по возрасту, и по опыту пограничному. Димка Осокин младший постарше, уже год на заставе. Ну а самым старшим во всех смыслах у нас сержант Трушников, инструктор службы собак, который, естественно, на дозорах собаку съел, извините за каламбур. А так-то его Джульбарс (Джулька по-заставскому) вполне себе жив-здоров и доволен жизнью.

Получили приказ, идём к заряжалке, к стойке которой как раз и привязан сейчас Джулька, приведённый туда Трушниковым заранее. Отщёлкали звонко контрольные спуски и предохранители автоматов, мягче и глуше — снаряженные патронами магазины. И вот уже спускаемся от стоящей на пригорке заставы к воротам системы. Чуть впереди дежурный по заставе и инструктор, следом мы с Осокиным.

— Ну, сейчас Труха впарит! Это как пить дать! — вполголоса сообщает мне Димка. — Он всегда впаривает. А тут ещё ты — молодой! В общем, ты держись, не отставай. Темп возьми и вперёд, понял?

Я киваю, устрашённый ещё больше этим жутковатым и тяжеловесным «впарит». А с другой стороны… чего бояться-то? Да я в своё время ещё не так впаривал! Бывало, не дожидаясь рейсового автобуса, уходил из города в свой военный городок после рабочего дня на заводе. А километров там было — ого-го! Ну, вы понимаете, — это я так взбадриваю себя и настраиваюсь. Да нормально всё будет. Портянки туго намотал, без морщин, сапоги тютелька в тютельку по размеру. Так что… Да сам же в блокноте записывал про пограничника, который должен стрелять, как ковбой и бегать, как его лошадь! А тут даже и не бежать надо, а просто быстро идти.

За системой Трушников ставит нам приказ, в результате чего оказываюсь в боевом дозорном порядке посередине. Димка замыкающий. Я должен по ходу дела наблюдать в сторону тыла, за воздухом и за составом наряда. Впрочем, за составом наряда и воздухом будем наблюдать все. Вот и всё, двинулись. Сержант сразу забрал такой темп ходьбы, что иначе, чем вот именно впариванием это и не назовёшь. А дорога скользкая, грязь жирная, вязкая, тяжёлая. И что, он хочет сказать, что идёт сейчас со стандартной скоростью пограничного дозора?! Шесть километров в час?! Да он все двенадцать, давит, зараза! Остро завидую спущенному с поводка Джульке, радостно мотающемуся без сапог и автомата вдоль обочины. Но молчу в тряпочку, держу темп, хотя и проваливаюсь временами аж почти до Димки. Тот подбадривает парой-тройкой не дежурных фраз, и я снова наддаю. Блин, я же не бдил в сторону тыла всё это время!!! Или нет, нет, бдил всё-таки… раза два, кажется. Просто боюсь потерять из виду гадского Трушникова, неутомимо месящего своими гадскими, тощими, длинными ходулями гадскую грязь.

…Опоры системы, линейные блоки, КСП, курсоуказатели… Им никогда не будет конца, никогда! Они издевательски тянутся к горизонту. И они… в сговоре с Трушниковым! Всё равно дойду назло врагам и сержанту! Гвозди бы делать из этих людей… Из нас, в смысле… Из меня конкретно… Не было б в мире хлипче гвоздей! Гвоздя, то есть… А что, смешно! И вдруг сержант — там, впереди — останавливается. И даже… садится! Рядом с бетонным дотом. У нас таких не один на участке. Я немедленно взбадриваюсь, делаю непробиваемое лицо (дескать, каким-то там дозором меня не возьмёшь) и вскоре тоже оказываюсь возле дота. Трушников курит. Смотрит испытующе и насмешливо.

— Ну и как оно?

— Нормально, товарищ сержант. — Спокойно так, с чувством собственного достоинства и до конца выполненного долга. До какого конца?! Ещё ж обратно шкандыбать, если это стык, конечно. А вдруг не стык?! Вдруг просто отдохнуть остановились?! А ступни-то уже горят, саднят даже.

— Нормально, значит… А доложи-ка мне, что ты наблюдал в тылу участка, пока мы шли?

Засада! Ну вот ЧТО я наблюдал? Должен же я был хоть что-то занаблюдать? О! По ту сторону системы грузовик навстречу проехал вроде.
— Грузовик гражданский к заставе проехал.

— Так, хорошо. Ну и какой у него номер? Сколько людей в кузове сидело? Сколько в кабине?

— В кабине двое, а в кузове… это… не рассмотрел, товарищ сержант.

— Хреново! Про номер уже и смысла нет спрашивать… Ладно. А ещё что видел, кроме грузовика.

— Больше ничего, кажется, не было.

— Креститься надо, когда кажется! Не дай бог, ты мне хоть что-то пропустишь на обратном пути! Моментом на полах заплывёшь! Садись пока, отдыхай пять минут. Осокин, передай на заставу, что мы на стыке.

Димка достал из поясного чехла микротелефонную трубку со шнуром и пошёл к опоре, на которой виднелось прикрытое сверху прямоугольником толстой чёрной резины линейное гнездо связи. Это Осокину теперь, когда обратно к нам пойдёт, надо будет следы на КСП заделать и знак свой личный оттиснуть где-нибудь рядом.

— А ты хоть знаешь, что мы должны ещё метров двести участка соседней заставы проверить?

— Так точно.

— Так то-очно, — передразнивает Трушников. — А чё расселся тогда?

— Так вы же сами сказали, товарищ сержант…

— Сказал! А ты что должен был сказать? Так, мол, и так, товарищ сержант, ни за что не сяду, пока соседскую КСП не проверю! Да ладно, расслабься, шутка! Обратно пойдём, вот тогда и проверим.

…Несколько минут мы втроём молча курим, а я с ужасом думаю, что впереди ещё 10 километров 200 метров. То есть, 400 метров. Обратно-то ведь этот не наш отрезок тоже надо пройти. Да ещё от ворот системы до заставы метров двести… Ступни уже просто жжёт немилосердно. Как же я пойду? Лучше бы вообще не садился и не расслаблялся. А Джулька всё носится и носится, неутомимый и по-щенячьи радостный. Хорошо ему живётся всё-таки… И в дозоры ходится!

— Так, всё, встали, пошли. Прежним порядком. Сначала к соседям заглянем, а потом и до дому подадимся.

…Опять свистящие на ветру бесконечные нити колючей проволоки, опять опоры, линейные блоки, курсоуказатели и грязь, грязь, грязь — по пуду на каждом сапоге. Я уже не держу темп — я в темпе ковыляю! И мысленно проклинаю тот день, когда согласился после беседы с капитаном-пограничником служить в пограничных войсках КГБ СССР. Но очень уж убедительно рассказывал капитан, интересно. И сам такой весь был подтянутый, суровый. Вот я и купился. Пожалуйте в «команду-300»! Подумать только: мог ведь сейчас бороздить какие-нибудь моря на крейсере или там большом противолодочном корабле. Да хоть на подводной лодке! Или мог просто попасть в «команду 300-А», в морчасти погранвойск то есть! Главное, что там нигде нет пеших дозоров. И грязи! Блин, я же снова не наблюдаю в сторону тыла!!!

Однако всё когда-нибудь заканчивается. Даже дозор на правый фланг. Почистил автомат, сдал боеприпасы и, стиснув зубы, дохромал до сушилки. Сапоги снимать страшно. Представляется, что они до щиколоток, по крайней мере, наполнены кровью… Стягиваю левый и зажмуриваюсь. Открываю глаза — нет крови! Ни фига себе! А что же там тогда на ступне так саднит? Разматываю портянку и вижу здоровенный, во всю ступню почти, волдырь. На правой ступне такая же жизнеутверждающая картина. Ну да, крови-то нет! Потому и жизнеутверждающая. Вот только как же теперь ходить?

— В холодной воде немного ноги подержи, потом возьми у дежурного в аптечке йод, продезинфицируй иголку, проткни волдырь в нескольких местах, потом всё осторожно тоже йодом смажь, — это Димка Осокин, добрая душа, подошёл неслышно, пока я своими страшными увечьями упивался. — Только йодом мажь не густо…

Между прочим, Трушников тоже добрым оказался. Он не стал выпытывать у меня, что я видел в тылу участка на обратном пути. И, стало быть, я не заплыл на полах, что само по себе уже счастье. А то в самый раз бы теперь было ползать на карачках по коридору с тазиком и тряпкой!

Ну что, скрепя сердце, всё так и сделал, как Димка посоветовал. И забинтовал. Портянками. Кто-то сейчас наверняка подумает: и получил долго не заживающие, гниющие ступни. А вот и ни черта! Дуракам, пьяницам и перводозорным всегда везёт! Я всего лишь только в следующие сутки после дозора ходил в тапочках. Не просто ходил, конечно, а по кухне, поскольку заступил туда рабочим. А ещё через сутки пошёл часовым заставы — четыре часа на вышке днём, четыре часа круги мотаешь по территории, но скорость движения задаёшь себе сам. А потом пошёл на ЧГ, там тоже надо ходить не торопясь и время от времени останавливаясь, чтобы местность послушать. Короче, втянулся. Всё вскорости зажило, как на собаке. И мне уже очень трудно было понять, как это меня всерьёз тянуло на флот? Какой флот, когда тебе выпало счастье служить на ЛИНЕЙНОЙ ЗАСТАВЕ!

…Из очередного (второго) дозора я пришёл даже без мозолей. Правда, и старшим наряда был не Трушников, а Салмин. А он не впаривал. Просто чётко выдерживал шесть километров в час. Ни быстрее, ни медленнее, как заведённый. Нормальная скорость пограничного дозора.

[Владимир Евгеньевич]

Сообщение от Бучнев Олег

Какой флот, когда тебе выпало счастье служить на ЛИНЕЙНОЙ ЗАСТАВЕ!

Хорошие слова, хороший рассказ !
По грязи ходить быстрым шагом , да ещё по тропе мастера- эх , тяжело! Но надо !
А Вы докладывали о проверке КСП кому - начальству в канцелярию или деж.связисту ?
Мы , обычно, связисту. А тот докладывал в канцелярию (или в ДОС звонил). Иногда нач ПЗ заходил в связилку и просил дозор клепануть стыковой участок, для проверки.
А вот насчёт времени прибытия наряда часто были конфузы. Погранцы из дозора приходили раньше, чем надо. То ли времени для дозора давали много, то ли ходили солдаты быстро )

[Николай Каменский]

Первый выход на границу у меня была офицерская проверка ночью.
Правый фланг туда, обратно км 8 и на левый км 18.
Через 12-14 км ноги у меня уже горели и 12 км до стыка шел как на раскаленных углях.

[roma016]

как сам прошел фланг вместе с вами!, всё так и бывало..., и мозоли те же..., в грязь ходили в резиновых сапогах, прослужив недели 2 на заставе, пошел дозором -мне попались маловатые (у меня лапа большая), натер пятки- мама не горюй, после того НЗ посадил ДЖ СиСна неделю- зажило все .

[mikimi]

Ну точно как у нас.

[Клаус]

Замечательно!

Точно такие же мозоли и у меня были после первого дозора, и так же лечил, только мне потом пришлось ещё и с инструктором в следовой работе поучаствовать - за собачкой побегать, и на следующий день в ЧГ.

[Игорь Миронов]

--------------------------------------------------------------------------------А страшновато, чёрт! Да не от того, что на границу выхожу. Как-никак уже опытный пограничник, целых три недели на заставе служу.Так все примерно и начиналось...

[Attikos]

Блин! Какие знакомые слова: "линейная застава, дозор, заряжаловка". Душа поет! Свой первый дозор помню, так же, до сих пор, тоже с инструктором СС и тоже "впаривал". Иной раз еще, когда старший ставил задачу бдить за КСП, то мог на неё что нибудь подбрасывать и не приведи бог тебе не заметить. Дозор это пограничная классика.

[гсф.серега]

Классный рассказ,спасибо!Свой первый дозор тоже запомнил,и тоже с инструктором,и тоже впаривал,даже фамилию инструктора помню,Касьянов!Зато потом сколько лет прошел по этому маршруту и думал что ж такого то,ни чего страшного!

[Малахов Юрий]

Мой первый дозор тоже был на правый и тоже 10 камушков.Я по неопытности еще и носки надел поверх портянок,как думал для плотности,что бы нога не болталась,ну и стер пятки на хрен,на обоих ногах.Дней пять ходил то колуном,то банщиком,то часовым вертолетки.Так и зажило,сам не заметил как.А там уже усиловка кончилась и мы уехали.