По Ленинским местам

[Анатолий Иванов]

Стоил альбом пять копеек. Шесть листов, двенадцать страниц. По сути - оберточная бумага. Рисовать на нем дело неблагодарное. Больше подходил для эскиза или для вклеивания фотографий типа презентации по сегодняшним меркам.

География.
Марь Николаевна.
Кажется, она прошла войну. Кто то говорил, что так и было. Кажется, отбывала срок за что то, после войны, тогда многие отбывали. Осталась у нее с тех пор на руке полузатертая татуировка непонятного содержания. Остра на язык была как бритва. Могла на место поставить любого разгильдяя и хулигана.
Маленького роста, практически никогда не садилась на стул, преподавала стоя. А несколько раз мы видели початую четушку в ее полураскрытой сумке.

Она любила свой предмет.

И мне он давался легко. Она рассказывала его с увлечением.
А я много читал и смотрел кинопутешевствия по телеку. Пока содержимого телевизионных передач хватало для ответов у доски, по географии у меня были только пятерки. К концу восьмого класса потребовались более системные и чоткие знания и в дневнике появились тройки. Впрочем, Марь Николаевна все равно относилась ко мне хорошо.

***
К концу восьмого класса Марь Николаевна дала нам задание на полгода. Изготовить макет. Это мог быть остров в океане, карта Союза с мигающими лампочками на месте столиц республик, модель действующего вулкана, разрез земли или что то интересное и относящееся к географии.
Выставка лучших макетов прошлых лет красовалась в кабинете географии годами и периодически выезжала на городские и областные выставки.
Выдав нам задание Марь Николаевна многозначительно подняла палец и сообщила что хороший макет радикально повлияет на итоговую оценку по предмету которая пойдет в аттестат.
Еще она сказала что если макет будет сложный, то ребята могут объединиться по двое. Ну а если он будет грандиозный! То пусть даже сделают втроем.
Но зная, что без разгильдяев не обойдется, она бросила небрежно:
- Если кто то ни на что не способен, могут сделать альбом по Ленинским местам. Вклеив в него фотографии тех мест, где Ильич пребывал в ссылках и подписать к ним комментарии по типу – место такое то, был в таком то году.
На трояк, «разработчик» такого альбома может рассчитывать, но на большее нет.

***

Времени впереди было полгода и мы бросились в хоккей. Какое там моделирование!

Время летело незаметно.

И вот зазвенели ручьи, зазеленели листики на деревьях, пошли первые сдачи макетов. Некоторые из них были образцом настоящих инженерных достижений. Вулканы извергали лаву, грохотали, вспыхивали яркими вспышками. Электростанции и плотины крутили свои лопасти, вода переливалась, все гудело. Понятно, что без помощи мастеровых родительских рук не обошлось, но Марь Николаевна была довольна. Еще бы, такие экспонаты в ее коллекцию!

И вот последняя учебная неделя в году. Тянуть больше некуда. А я даже альбом не купил с газетами и на последний урок географии пришел обреченно, как на эшафот.

***
Хороший парень Костя Гришин! На самом деле хороший. Я ему частенько помогал по учебе, особенно по математике, которая давалась мне легко. В ней главное мылить логически и одно проистекает из другого, нет нужды тупо механически запоминать набор правил и определений. Аксиом то всего семь, все остальное доказывается. Не то что в русском языке или ботанике.
А Костя был одарен физически. Это благодаря его фразе:
- Толя, поехали в спортивный, купим тебе гирю.
Я на всю жизнь полюбил спорт. Он мой настоящий наставник в физической культуре.

***

Тоскливо шаря глазами по сторонам в преддверии катастрофы. Оглядывая макеты загромоздившие кабинет географии мне становится все хуже и хуже. И вдруг я вижу, как украдкой Костя вытаскивает из портфеля тощий альбом. Пять копеек, двенадцать страниц вместе с обложками, на каждой странице по фотографии и подпись под ней в две строки. Место и год пребывания.
Альбом на фоне макетов смотрелся ,…
Да нифига он не смотрелся!
Его просто стыдно было вынимать пред людские очи. Тем более пред очи Марь Николаевны. Издевки от нее на предстоящий год Косте были точно обещаны.

***

- Костя!

Взмолился я.

- Возьми меня в напарники!!!

Я готов был рыдать у него на плече.
Глаза Кости округлились. С таким альбомом он сам еле натягивался на тройку. А на двоих нам было по полтора максимум. Он молчал и напряженно думал, в какой форме мне ответить. Но меня было уже не остановить. Минуты перемены стремительно истекали и я с жаром объяснял Косте кто его лучший школьный друг, как я ему много помогал, как он не по товарищески бросает меня на произвол судьбы в самый тяжелый момент моей жизни и прочая прочая.

И он согласился!

Я думаю, не по тому, что я его убедил.
Наверняка он решил, что с таким альбомом ему все равно ничего не светит. Я тоже думал что нам двоим не светит. Но это было хоть что то! Хоть какой то шанс с отсрочкой казни и репрессий.

***
Зря я ТАК горячо уговаривал Костю, взять меня в напарники.
Как голодные шакалы, вокруг нас собрались остальные тунеядцы и дармоеды. Жадными глазами они ощупывали Костин альбом, вытирая языком высохшие губы. Мне казалось еще минута и из их ртов польются слюни. Руки их совершали непрерывные движения, и они что постоянно бормотали о чем то между собой.

Костя был в растерянности.
За пару минут перемены выяснилось что у него очень много дружбанов, с которыми он с пеленок делил хлеб и соль, да и практически материнское молоко. И щас он пытается всех бросить, втихаря припрятав свой альбом в нише школьной парты.
Сейчас я думаю, что тогда с альбомом сломал его я. После меня ему было уже все равно. Сколько нас будет.
И что с нами будет…

***
Отзвенел звонок.
Железным шагом Кайзера Марь Николаевна дошла до своего стола. Сделала перекличку и принялась принимать последние макеты.

- Нууу! Кто смелый?

Кроме Кости, отвечать было некому. Поэтому он, как затравленный зверь, тихо произнес:

- я.

Я сейчас намеренно написал «я» с маленькой буквы. Именно так он и произнес.

Вытаскивая свой альбом и прижимая к складкам пиджака, чтобы не видно было с последних парт, он робко, даже как то зябко вышел к доске.
Марь Николаевна все поняла сразу. Не про тунеядцев. Про Костин титанический труд. Она таких альбомов перевидала на своем веку предостаточно и приготовилась слушать рассказ знаемый ею наизусть заранее.

Костя листал, Костя показывал, Костя рассказывал. Марь Николаевна поторапливала. Она уже заготовила свои издевки, она хотела глумиться над этой жалкой работой и над бедным Костей. А может она хотела скорее посадить его на парту, но удержаться не смогла, спросив его с издевкой по окончании представления:

- Что Гришин, долго делал макет? Полгода!? Я предполагаю, что и не один! Наверное, кто-то тебе помогал в столь грандиозном сооружении?!

Марь Николаевна хотела уколоть Костю побольнее. Но ее фраза была для нас спасением.

- да, не один.

Произнес Костя на выдохе.

У Марь Николаевны глаза округлились по полтиннику.

- И с кем же?!

- иванов.

Голос Кости становился все тише.

- Как же вы смогли то вдвоем справиться?! Наверное родители помогали?

Марь Николаевна хотела размазать нас в лепешку.

Но ее издевка была спасением для остальных. Потому что Костя никогда бы не решился произнести следующую фамилию без посторонней помощи.

- нет, не родители… иглов.

В классе повисла тишина.

Марь Николавна стала похожей на сову.

- Что Иглов?!

Тупо и как то растерянно она смотрела на Костю.

- еще иглов помогал.

Еще тише, но уже настойчивее произнес Костя.

Полная тишина в классе. Все охренели. У всех тунеядцев вспотели руки и спины. А неназванные с глазами мольби и скорби смотрели на Костю как на мессию.
Кажется, в период строительства развитого социализма не было такого слова. Но слово спаситель мелковато для поступка такого МАСШТАБА!

- Иглов?!

Кажется ступор Марь Николавны стал немного отступать.

- А ну ка встаньте красавцы!

И мы повинуясь приказу встали вдвоем. Головы конечно покорно опущены, но отступать то уже некуда.
Не откажешься же теперь от своей работы! Которую (кажется уже и припоминаем) кропотливо клеили втроем полгода. Даже стало казаться что и за альбомом в магазин вместе ходили. А Ленинские места чуть ли не пешком обошли, собирая воспоминания очевидцев.

Марь Николавна воздела руки к потолку, явно имея ввиду небо и создателя.

- Нет, ну вы поглядите на этих…

Начала было она, но желание глумиться снова возобладало в ней. Привычка управляться разгильдяями их же методами взяла вверх.

В этом и был ее основной просчет:

- И вот расскажите мне!!!

Начала она тяжелым голосом

- Как вы втроем! Втройоомм!!! Делали ТАКОЙ макет!

***

- не втроем.

Упрямо произнес Костя.

- Как не втроем?!

Растерянно произнесла теперь уже Марь Николаевна.

- Гаянов, Раймер, Ягфаров….

Пока она хлопала глазами фамилий набралось восемь человек.
Косте было уже все пофиг. Он смотрел в концевую стену класса с отрешенностью идущего на дно подводника.

***

Она как то пыталась сохранить лицо.
Что то говорила, мы все восемь человек стояли.
Кажется, нас было больше чем всех остальных.

И этот альбом! Он стал для нас символом.
Символом дружбы и спасения. Как Крест.

Может она его сохранила как прецедент.
А может и выкинула, чтобы не дай Бог повторилось.

- всем по тройке с минусом.
- за наглость.

Голос ее сел.

***

Все мы выросли. Кем то стали.
Главное что мы стали хорошими людьми.
Простите нас Марь Николаевна.

Мы не со зла…

[K.S.I.]

Прочитал. Вспомнились свои школьные годы. На душе стало немного теплее. Спасибо.

[Колонель]

Толя... Луше бы ты не писал про татуировку...
В 1981 году у нас в техникуме обьявилась кастелянша Муза Борисовна. Она старенькая такая была... Но крепенькая еще старушка.
Однажды я у нее увидел на левой руке татуировку из шестизначных цифр и еще какой-то значек в виде треугольника.

Я был старостой на этаже, поэтому приходилось общаться с Музой.
Однажды она сказала мне: "Сашка, да не смотри ты так на эту татуировку. Это мне в концлагере немцы накололи, а треугольник... ну... еврейка я... юде..."
Ох, Толя... Пришлось и хоронить Музу... Пришлось хоронить старенькую исколотую, избитую фашистами кастеляншу, которая доживала свою жизнь в холодном Якутске со своими наколками...
Иногда читаешь рассказы как ничто, а иной раз читаешь и вроде сам становишься опять маленьким...

[Бегемот]

Класс! Очень понравилось - тоже вспомнил школу. Было что то похожее и у нас.

[А.Грин]

Анна Ниловна, росточком на 1,5 метра, белый одуванчик… Волос не седой, а белый - это после войны…. Среди учеников звали её – “кнопка”… Из класса в класс передавалось что она плохо слышит, чем и пользовались ученечки-оболтусы. Преподавала она природоведение и географию…
Это сейчас я понимаю, что она нас насквозь слышала… и видела… кто есть кто…
Географию я сдал на 5-ку и до сих пор считаю первой наукой… Это она – “кнопка” научила…
Толя, спасибо…

[Колонель]

В 5 классе появилась у нас англичанка новая (а тогда ангельский только с пятого класса был) и сразу ее назначили "класной дамой" к нам.
Ей было тогда лет 35, и нам она казалась, конечно же, старухой.
Людмила Ивановна закрутила лихо. На первом же уроке всем в дневниках выставила "пятаки". И это продолжалось неделю.
Потом пятаков стало меньше (кое у кого). Потом и тройки поперли, тоже кое у кого...
Заставляла нас выписывать газету "Moscow News" и переводить целые статьи
Про лингафонный кабинет я уже говорил.
Придет на урок и грит: "так, май чилдренс, сегодня у нас музыка, всем одеть наушники". И запускает Битлов (!). Мы слушаем, а она в наушники комментирует о чем песняк... И пофигу вся программа английского языка утвержденная районо!
Зато мы сейчас хоть и хрен через репу, но чего-то понимаем в этом ангельском языке.
Я недавно нашел Людмилу Ивановну на Одноклассниках. Общаемся.
Она мне исключительно на английском сыплет, а я ей отвечаю на русском, ибо понимать-то понимаю, а самому проблеять хоть и хочется. но... боюсь опять трояка схватить
Людмила Ивановна, сейчас старушка, конечно, но с удивительным упорством НЕ СТАВИЛА нам двойки... Тогда...

[Andrey L]

Спасибо, Анатолий! Классный рассказ!
А у меня по географии всегда трояк был.

[Колонель]

Сообщение от Andrey L

Спасибо, Анатолий! Классный рассказ!
А у меня по географии всегда трояк был.

Андрюша, поэтому ты теперь в Брисбейне Осваиваешь потуэкватарную зону Двоечник!

[Andrey L]

Не знаю даже, географический это случай или нет, скорее да.
Работаю я в одной канторке, автослесарем. И трудятся со мной плечом к плечу австралийские, новозеландские и даже один из Тонга майты (майт - дословный перевод "приятель", очень распространненое обращение среди рабочего населения зеленого континента).
В один обычный день стало мне скучновато и у нас с соседом по подъёмнику завязался такой непринужденный разговор про среднешкольное образование. Мнеж интересно чему их там учат!? К разговору начинают поддтягиваться другие майты.
Из диалога:
я: "Значит и географию вы изучали?"
майт: "Конечно!!!"
я: "Я думаю ты можешь назвать все окианы?"
майт: "Ну всех я не знаю их очень много!!!"
тихий смех среди посторонних наблюдателей, меня начинает забавлять сей диалог.
я: "Ну скажи хоть какие знаешь ..."
майт, напрягая все свои извилины: "Ну Голд кост, Маями ..."
кто слышал ржут лежа на полу, я останавливаю майта со словами: "Достаточно этих двух!!!"
И тут супервайзер (бригадир) меня спрашивает: "А ты сам то все их знаешь?"
я: "Епт, канешно! Ведь советское школьное образование! - это вам не х.. собачий"
Ну и я начал перечислять загибая пальцы, с полной уверенностбю что достаточно мне будет 4-х пальцев: "Тихий, Индийский, Атлантический, Северный ледовитый."
НО! образованный супервайзер добавляет к моему списку еще и Великий Южный океан. Моему возмущению тогда не было предела, мол все вы тут со своей Австралией с ума по сходили и вообще скоро мировую историю начнете переписывать ...
Супер протягивает мне руку мол спорим на 20-ку баксов...
Я ему да чо на 20-ку? Давай на полтинник! Он соглашается. Решаем, после обеда встречаться с распечатками из интернета.
На обеде, я открываю Википедию и ... признал свое поражение.
Так я растался с кровными 50-ю баксами
Всему есть свое объяснение.
Википедия: "Термин «Южный океан» многократно появлялся ещё в XVIII веке, когда началось систематическое исследование региона. В публикациях Международной гидрографической организации Южный океан из состава Атлантического, Индийского и Тихого был выделен в 1937 году. Этому было своё обоснование: в южной своей части границы между тремя океанами весьма условны, в то же время воды, прилегающие к Антарктиде, имеют свою специфику, а также объединены Антарктическим циркумполярным течением.
Тем не менее, идея приживалась медленно: океаном продолжали считать водную массу, которая большей своей частью окружена сушей. Одни источники делили Мировой океан на четыре части, другие на пять, пока в 2000 году Международная гидрографическая организация не приняла разделение на пять океанов"
Как раз в 2000-м году я находился на заставе, где телевизор хорошо принимал только передачи сопредельного государства. И вернувшись домой я бросился изучать совсем не географию.

[Andrey L]

Сообщение от Колонель

Андрюша, поэтому ты теперь в Брисбейне Осваиваешь потуэкватарную зону Двоечник!

Да, признаюсь.
Все прогулянные уроки географии приходится отрабатыват на практике.
Осталось отработать 3 материка и пару океанов.